Обязана сопротивляться Девушка, изнасилованная полицейскими, намерена взыскать с преступников три миллиона рублей

В августе 2019 года в Екатеринбурге трое теперь уже бывших сотрудников патрульно-постовой службы (ППС) посадили в служебный уазик 22-летнюю уроженку Казахстана, увезли за гаражи и там изнасиловали. На следующий день девушка обратилась в полицию. Дело оказалось не только резонансным, но и сложным. Сначала силовиков приговорили к лишению свободы за изнасилование, потом оправдали, потом приговорили снова. Третий приговор устоял в апелляции. Сейчас потерпевшая требует взыскать с преступников три миллиона рублей в качестве компенсации морального вреда.

В рамках Недели осведомленности о сексуализированном насилии «Гласная» вспоминает эту историю и задается вопросом, почему для окончательного приговора понадобилось три круга судебных разбирательств.

Неделя осведомленности о сексуализированном насилии проходит в 2023 году с 17 по 23 апреля. Это просветительская инициатива центра «Сестры», который оказывает бесплатную анонимную психологическую помощь тем, кто пережил сексуализированное насилие, и их близким. Как пишут организаторы, цель акции — «осознание обществом проблемы <…> и поиск способов говорить о насилии, поддерживать переживших насилие и препятствовать проявлениям насилия». Любой может присоединиться к инициативе, распространяя информацию или организуя сбор средств.

«Ну что, парни, едем к гаражам»

18 августа 2019 года, когда Екатеринбург отмечал День города, в одном из спальных районов сотрудники ППС задержали 22-летнюю уроженку Казахстана. Это произошло возле дома на улице Щорса, 7а, — в этом здании находится сауна «Реус», в доме по соседству — сауна «Меценат». Экипажи ППС регулярно дежурят в том районе и составляют административные протоколы за занятие проституцией.

Как следует из материалов дела, девушка села в машину своего знакомого, а затем к автомобилю подъехал полицейский уазик. «Они решили, что раз она прошла рядом с сауной и села в машину, то оказывает интимные услуги, а водитель — ее сутенер», — рассказывал позже следователь Ярослав Кузвесов.

Указание задержать, по версии первого адвоката потерпевшей Алексея Бушмакова, отдал сотрудник ППС младший лейтенант полиции Андрей Бессарабов. Он и его напарник Вячеслав Тропин потребовали, чтобы девушка вышла из машины. Паспорта у нее с собой не оказалось. Как описывает следователь, Бессарабов и Тропин вытряхнули на капот все, что было в сумочке потерпевшей, сделав это без понятых и составления протокола досмотра.

Девушку посадили в патрульный уазик, чтобы доставить в отделение полиции. Ее знакомый хотел поехать следом за полицейской машиной, но, как следует из показаний, ему пригрозили проблемами. Уже в машине выяснилось, что регистрация задержанной просрочена. После чего Бессарабов скомандовал водителю Вадиму Мустафину: «Ну что, парни, едем к гаражам». Они проехали пару кварталов и свернули в кооператив на улице Чайковского. Там Бессарабов предложил Тропину и Мустафину заняться с задержанной сексом, и те согласились. Позже на месте преступления найдут использованные презервативы и салфетки со следами спермы.

За все время, проведенное за гаражами, силовики пропустили 19 вызовов на возможные места правонарушений, рассказал следователь Ярослав Кузвесов.

Девушка не пыталась бежать, хотя замки в автомобиле были сломаны, и не сопротивлялась. В интервью E1.ru, которое наиболее пристально следило за делом, она объяснила это тем, что испугалась: «Я боялась, что мои попытки как-то защититься сделают ситуацию еще хуже, что меня изобьют или вообще все закончится смертью». Также потерпевшая утверждала, что полицейские угрожали отвезти ее в отделение и там «пустить по кругу».

«Никакого изнасилования там и близко нет»

Девушка подала заявление на следующий день. После этого началась служебная проверка. По ее итогам Бессарабова, Тропина и Мустафина уволили — как пояснял пресс-секретарь ГУ МВД России по Свердловской области Валерий Горелых, «за проступок, порочащий честь сотрудника ОВД». Однако наказаны были и другие. Уволили троих непосредственных руководителей пэпээсников, подозреваемых в изнасиловании. Еще троих сотрудников понизили в должности. Восьмерых офицеров предупредили о неполном служебном соответствии. Трое «высокопоставленных полицейских» из ГУ МВД по Свердловской области «подверглись строгому наказанию». Об этом Валерий Горелых сообщал, не называя имен и конкретных должностей.

В суде обвиняемые настаивали, что потерпевшая сама согласилась на секс. Как заявляла их адвокат Светлана Брагина, девушка ранее уже нарушала миграционное законодательство, поэтому стала упрашивать не отвозить ее в отделение и предложила «договориться». «В итоге случилось то, что случилось, в этом я их не оправдываю, — говорит Брагина. — Сам факт секса мы не отрицали и не отрицаем. Они признавали свою вину в этом. Но никакого изнасилования, никаких насильственных действий сексуального характера, никаких угроз там и близко нет».

Первый приговор был обвинительным. Судья Ленинского суда Екатеринбурга Максим Антропов приговорил Вячеслава Тропина и Андрея Бессарабова к шести годам колонии общего режима, Вадима Мустафина — к шести с половиной годам колонии. Однако четыре месяца спустя на E1.ru вышел анонимный рассказ женщины, которая утверждала, что потерпевшая была проституткой и работала на «банду сутенеров» — братьев Колосовых, обвинявшихся по другому громкому делу, о вовлечении людей в проституцию. Именно они, утверждалось в публикации, заставили девушку написать заявление на силовиков, потому что полицейские постоянно им мешали.

Потерпевшая эти утверждения отрицает. Говорит, что вообще не хотела обращаться в полицию («Мысли после были совсем не о справедливости, просто хотелось запереться дома»), но друзья уговорили. Адвокат девушки Анастасия Пахтусова появившуюся в СМИ информацию называет «слухами» и настаивает: «Приговором суда такие обстоятельства не установлены». Тем не менее Свердловский областной суд отменил решение нижестоящей инстанции и вернул дело на новое рассмотрение.

В январе 2021 года судья Ленинского суда Екатеринбурга Марина Тюкова неожиданно оправдала троих бывших силовиков. Как объясняла их адвокат Светлана Брагина, суд посчитал, что состав преступления не доказан: «Данное обвинение [в изнасиловании] обязательно подразумевает насилие».

Подробностей Брагина не раскрыла, объяснив это тем, что разбирательство было закрытым. До этого адвокат утверждала, что действия силовиков тянут «максимум» на 133-ю статью (понуждение к действиям сексуального характера), а поведение потерпевшей не было похоже на поведение человека, пережившего сексуализированное насилие — «Она везде смеется! Везде улыбается!»

Однако и оправдательный приговор не устроил Свердловский областной суд, дело вновь вернулось в первую инстанцию. В третий раз его рассматривала судья Ленинского суда Екатеринбурга Надежда Ханкевич. В результате все трое сотрудников ППС были признаны виновными в изнасиловании, совершенном группой лиц. Судья приговорила обвиняемых к реальным срокам, только на сей раз более мягким. Апелляционный суд в ноябре 2022 года подтвердил приговор, но еще немного уменьшил сроки.

«Мы добились правильного решения по этому делу. То, что суд один раз оправдал полицейских, — это было незаконное решение, которое и было отменено», — прокомментировала «Гласной» Анастасия Пахтусова. С самой девушкой поговорить не удалось: она отказывается от общения с журналистами.

3 мая Верх-Исетский районный суд Екатеринбурга будет рассматривать гражданский иск к Бессарабову, Тропину, Мустафину, а также ГУ МВД по Свердловской области. Адвокат Пахтусова намерена добиваться компенсации морального вреда для своей подзащитной. Заявленная сумма иска — три миллиона рублей.

Устаревшая концепция

Глава Центра защиты пострадавших от домашнего насилия адвокат Мари Давтян говорит, что преступления против половой неприкосновенности и свободы совершаются гораздо чаще, чем попадают в зону внимания официальной статистики.

Во-первых, потерпевшие, как правило, вообще не обращаются в полицию. Так, по данным опроса, проведенного Академией безопасности Ольги Бочковой, заявление в правоохранительные органы по факту сексуализированного насилия или угрозы его совершения подают только 3% от всех пострадавших.

Во-вторых, сами следователи с нежеланием берутся за расследование подобных преступлений и нередко отказывают в возбуждении уголовного дела. «Такие дела сложные. Времени на расследование требуется много. Естественно, [следователям] проще дело не возбуждать», — объясняет правозащитница. Ссылаясь на статистику ГИАЦ МВД России, Мари Давтян говорит, что ежегодно потерпевшими от сексуализированного насилия становятся 13–14 тысяч человек, однако до суда доходит не больше половины инцидентов.

Количество обвинительных приговоров по уголовным статьям о преступлениях против половой неприкосновенности и свободы в совокупности колеблется от шести до восьми тысяч в год, эта цифра остается неизменной последние десять лет. При этом динамика по статьям разнонаправленная. Количество обвинительных приговоров по статьям 132–135 растет: в 2012 году таковых было вынесено 3,2 тысячи, а в 2021-м — более шести тысяч. По статье 131 (изнасилование) оно, напротив, снижается — с 3765 приговоров в 2012 году до 1810 в 2021-м.

Еще одна заметная статистическая тенденция — значительный рост количества дел по статьям 132–135 УК РФ, прекращенных судом. В подавляющем большинстве случаев (97–99%) они прекращаются по «другим», то есть нереабилитирующим, основаниям. К таковым относятся, например, деятельное раскаяние и истечение срока давности.

Ситуацию осложняет большое количество стереотипов вокруг сексуализированных преступлений, и борьбу с ними внутри полиции никто не ведет. «От следователя можно часто услышать, что “она была не похожа на изнасилованную”, — приводит пример Давтян. — А как выглядит изнасилованная? Она должна целыми днями сидеть и рыдать? Но если она целыми днями сидит и рыдает, то следователь заподозрит: “Что-то как-то она слишком много рыдает, не верю, наигранно”. Стереотипов много. Не туда пошла, не так разговаривала, пыталась извлечь какую-то выгоду».

Вторая серьезная проблема — формулировки, прописанные в действующем Уголовном кодексе РФ. Определение изнасилования в нем неразрывно связано с применением насилия — в частности, к этому, как мы писали выше, апеллировала адвокат полицейских.

«Получается, что изнасилование накладывает на жертву обязательство сопротивляться. И следователи будут в первую очередь искать телесные повреждения. Все, как правило, заканчивается на том, что их, например, нет. Весь современный мир живет по другой концепции, где изнасилование — это половой акт в отсутствие согласия», — объясняет Давтян.

Такой взгляд на изнасилование делает его расследование еще более сложным, практически неподъемным для следственных органов современной России. «Понимания того, как все это расследовать, нет. Методик современных нет. Специализации у следователей нет», — перечисляет Мари Давтян. Один и тот же следователь, объясняет она, сегодня может расследовать коррупционное преступление, а завтра — изнасилование.

Трактовка изнасилования как секса в отсутствие согласия зафиксирована в Конвенции Совета Европы о предотвращении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием. Она предусматривает криминализацию ряда преступлений, и речь не только о сексуализированном насилии, но также, например, о принудительных абортах, принудительном браке, калечении женских половых органов, сексуальных домогательствах. Документ вступил в силу в 2014 году. Его подписали 46 государств, ратифицировали 39. России среди них нет. Она изначально не стала подписывать Конвенцию, а в феврале 2023 года, по инициативе президента РФ Владимира Путина, и вовсе вышла из международных договоров Совета Европы.