«Не плачь, ты не виновата Это Путин». Дневник русской волонтерки на польско-украинской границе

С начала спецоперации Польша приняла более четырех миллионов беженцев из Украины. Самая непростая ситуация — на юго-востоке страны. Для многих украинцев именно здесь, в пунктах размещения близ сел Медыка и Корчова, открываются ворота в безопасную Европу. Анна Ефимова в течение месяца записывала истории русской девушки Нины, которая начала волонтерить в Кракове еще в первую неделю спецоперации.

«Гласная» публикует этот дневник.

4 марта, 18:00. Граница.9 день спецоперации. В Польшу из Украины прибыло уже около миллиона беженцев.

У меня спрашивают:

— Нина, у меня есть только внутренний украинский паспорт, могу ли я дальше ехать?

— Нина, мы ехали три дня. В школе во Львове нас сразу разместили, отдохнули мы. У меня дочь — инвалид, мы не можем тут оставаться, нам нужно блендером еду…

— Нам нужно в Румынию, а оттуда в Азербайджан. Мы не могли лететь в Азербайджан из Украины. Ниночка, у меня двое маленьких детей, я могу заплатить.

— Извините, я до города повезу только своих, украинцев. Без приезжих, пожалуйста!

— Девушка, мы не хотим беженство, мы хотим работать. Нам все равно, куда ехать, только бы работу найти. Как нам быть?

Я отвечаю:

— В какой вам город? Вы записались на автобус? Это на стойке регистрации, пробираетесь вперед через эту толпу людей и кричите, куда вам нужно и сколько вас человек.

— Простите, я сажаю в автобусы только женщин и детей. Мужчин — только если с семьей.

— Нет, простите, автобус только для граждан Украины. Я не могу посадить в него граждан других государств. Свяжитесь со своим посольством, они иногда присылают сюда транспорт. Простите, я ничем не могу помочь, здесь очень много людей, нас не хватает.

— Ближайший город — Пшемышль, до него полчаса. Максимум, что я могу для вас сделать, — посадить вашу жену в автобус до Пшемышля, она найдет там машину и вернется за вами. Я пыталась сегодня вызвать такси — сюда никто не едет.

— Имя, сколько человек и сколько детей? Главное, что вам нужно сейчас делать, — слушать объявления по громкой связи. Если объявляют Варшаву и называют ваше имя, идете к стойке информации и кричите, что это вы, что вы на Варшаву.

— Если вам некуда идти, вы идете в кризисный центр или центр помощи беженцам. Там вам дадут поесть, там можно переночевать. Вас не бросят ночью на улице. Куда ехать дальше — это уже следующий этап.

— Простите, вы никак не доедете отсюда напрямую до Италии.

Через пункт пересечения польско-украинской границы Корчова-Краковец, названный по близлежащим селам, беженцев перевозят на автобусах. После проверки документов они попадают к нам, в пункт приема внутренне перемещенных лиц. Это огромная металлическая коробка посреди поля в десяти километрах от границы. До спецоперации здесь был торговый центр, но сейчас имущество почти всех магазинов вынесли. В помещениях бывших магазинов теперь гуманитарная помощь и сотни одинаковых черных и темно-зеленых раскладушек.

Взрослые, дети, дети на инвалидных колясках, пожилые на инвалидных колясках. Африканцы, американцы, граждане государств Средней Азии. Чемоданы, холщовые сумки, кошачьи переноски, собаки, лотки с наполнителем. Я работаю в главном зале, где находится одновременно и зона отдыха, и информационный пункт.

Информационный пункт — это множество нагроможденных друг на друга огромных деревянных ящиков, образующих квадратную стойку с пространством внутри, за которой одни волонтеры записывают людей в списки на автобусы по городам и странам, а другие в микрофон объявляют о прибытии транспорта.

В Кракове, ближайшем крупном городе в 256 километрах от пункта, я живу почти полтора года. Я уехала из России три года назад, когда получила грант от Еврокомиссии на двухлетнюю программу магистратуры. После магистратуры поступила в докторантуру в Ягеллонском университете в Кракове, пишу диссертацию об общественных движениях в Грузии. Точнее, писала, пока не началась спецоперация.

С 24 февраля я не была ни на одной паре, не говорила ни с одним преподавателем. Того мира, крошечный кусочек которого я исследовала, больше не существует. Но я еще не могу этого осознать. Почти все мое время занимает помощь беженцам.

Я начала волонтерить через неделю после начала спецоперации.

Моя первая смена на границе — с шести вечера до полуночи. Я отвечаю на вопросы в зале и распределяю людей по транспорту. Стоит заговорить с кем-то на русском, как тебя сразу окружают еще несколько человек. Волонтеров с русским и украинским катастрофически не хватает, поэтому я и приехала сюда. Почти половина людей, которым я помогаю, говорят со мной на украинском. Я отвечаю им на русском, со своим московским выговором, который они, безусловно, замечают, но никому до этого сейчас нет дела.

Люди стояли на границе по несколько дней. Многие показывают мне скриншоты и переписки: номера и адреса тех, кто готов приютить беженцев. Их передают по чатам, «сарафанному» радио, через третьих знакомых и в социальных сетях. Они не знают этих людей, просят меня им позвонить. Тех, кто приехал в пустоту, без адресов и телефонов друзей, родных, знакомых знакомых, случайных людей, я отсылаю в кризисный центр в Краков, который и отправил меня, своего волонтера, на границу.

Польша ответила на поток беженцев из Украины сильнейшей низовой организацией НКО и добровольцев. Но в первую неделю cпецоперации система помощи беженцам еще напоминает хаос. Нет и речи, чтобы организовывать какие-то предварительные тренинги для волонтеров. Тут даже нет листовок для самих беженцев с информацией о пунктах размещения в польских городах.

Транспорта катастрофически не хватает. Государство организовало автобусы от границы только до Кракова или Варшавы. До других польских городов беженцы могут доехать благодаря частным перевозчикам, решившим работать бесплатно, и водителям-добровольцам из Польши и других европейских стран. При мне семейная пара забирает людей на две недели в немецкий отель с питанием. Они не говорят на английском, и мы пытаемся изъясняться на польском.

Рыжеволосый парень с нарисованным на листе чешским флагом везет людей в Прагу. Мы начинаем разговаривать на английском, но вскоре переходим на русский: выясняется, что парень неплохо его знает, и мне кажется, что я теряю время, объясняясь с его будущими пассажирами на одном языке, а с ним — на другом.

Возвращается девушка, которую я чуть раньше посадила к частному водителю. Тот был готов довезти ее до варшавского аэропорта. «Я понимаю, не переживайте, что вы не сели в машину: вам было страшно, это нормально, я посажу вас к кому-то другому».

В первую неделю спецоперации на границе были случаи похищения девушек и женщин: их обманывали сутенеры и забирали под предлогом помощи. Поэтому теперь частные водители, прежде чем забрать пассажиров, должны зарегистрироваться. Это новое правило, его ввели то ли вчера, то ли сегодня, но при приемке смены нас о нем никто не предупредил. Я, еще не зная о новом порядке, посадила в незарегистрированную машину семью — троих детей, двух женщин и кота. Это была одна из первых отправленных мною машин. Успокаиваю себя тем, что сутенеры не стали бы увозить двух взрослых женщин с тремя детьми и кошкой.

Под крышей торгового центра огромная вывеска с надписью «Бедронка» — это сетевой польский продовольственный магазин вроде российской «Пятерочки». Я советую людям, которые в этом хаосе и темноте встречают друзей и родственников, использовать эту вывеску как ориентир: она с подсветкой. «Встречайтесь около тех рядов туалетов, у огромной вывески с божьей коровкой».

Учишься всему в процессе. Первую машину я собрала и отправила через 20 минут после начала смены, еще не понимая, как это вообще делать. Я еще не знаю, как работают списки на автобус, и весь вечер отправляю только частные машины. Я помню лица почти всех, кому помогаю, записываю их имена и телефоны, прошу не отходить далеко. И когда нахожу частника, который едет до нужного города, сразу собираю всех и представляю водителю.

Женщина, на вид старше 50 лет, ее родители и собака Лаки. Лаки 15 с половиной лет. Когда я замечаю его в первый раз, Лаки лежит на какой-то сумке почти без движения. Мне кажется, что пес мертв, но он жив и хочет жить дальше. Хозяева Лаки готовы ехать куда угодно. В Польше у них никого нет.

Женщина и светловолосая девочка лет десяти. У девочки красные глаза. Прошу ее встать рядом с женщиной, у которой пожилые родители и собака. В этот момент ко мне подходит водитель-доброволец: готов забрать людей прямо сейчас.

— Ой, а можно я поеду? — говорит мама девочки.

— Мы раньше пришли, ждем уже долго, — отвечает хозяйка Лаки.

— Простите, пожалуйста, — вмешиваюсь я. — Это пожилые люди, я обещала им, что они поедут. Они пожилые и пришли они раньше. Пожалуйста, я отправлю вас в Краков на ближайшей машине, которую найду. Я вам обещаю, вы уедете. Пусть сейчас поедут они. Простите, пожалуйста.

Водителя-добровольца зовут Гиорги, он направляется в Катовице. Но туда нет пассажиров, и я уговариваю мужчину поехать в Краков, куда уже собралась очередь. Он соглашается, хотя я вижу, что ему неудобно. Сажаю к нему Лаки, его семью и женщину с подростком в инвалидной коляске. Все они поедут в кризисный центр, адрес которого я пишу водителю на бумажке.

Моя подруга Ира, с которой мы приехали вместе, за ночь загрузила несколько автобусов и частных машин. Она говорит, что у автобусов давка и скандалы. Польские волонтеры отказываются сажать мужчин, даже если они с семьями и детьми, Ира ругается и отстаивает каждого мужчину, если он сопровождает хотя бы одну женщину. У одиноких шансов попасть в автобус нет. У автобусов Ира работает с полицейскими и пожарными. Они разводят потоки людей к транспорту, а Ира переводит их указания людям. Они находят общий язык несмотря на то, что Ира совсем немного говорит на польском, а они — совсем чуть-чуть на английском. Ира рассказала им, что родом из России и учится в Польше в магистратуре — те удивились и сказали, что она крутая.

В какой-то момент из-за эмоций от увиденного в давке к транспорту, из-за чувства вины за страну, которая ввергла людей в такие обстоятельства,

у Иры начинается истерика. Пожарные окружают ее, говорят, как дышать, повторяют: «Ты ни в чем не виновата. Ни в чем не виновата. Ни в чем не виновата. Это Путин».

Многие люди сомневаются, колеблются: я требую от них, простоявших несколько суток на границе, принять решение, куда ехать — в чужой стране, где ни одно название им ничего не говорит. Около информационного пункта меня вылавливает молодая девушка, на вид около 30 лет, с потерянными глазами.

— Мне нужно в Чехию, в Остраву. Будет автобус?

— До Остравы — не уверена. До Праги поедете?

Девушка молчит.

— Давайте вместе по карте посмотрим. От Праги до Остравы ехать часа два или три, Чехия — маленькая страна. Там тоже помогают. Вот Прага, Острава на пути к ней. Может быть, вас там водитель и высадит, если будет по дороге, хорошо?

Один водитель предлагал забрать 20 человек в Австрию, с проживанием. Никто не захотел. Мне кажется, люди боятся ехать по направлениям, которые им ничего не говорят. Трудовая миграция из Украины в Польшу и Германию — не новое явление, и обычный украинец что-то да знает про эти страны от уехавших туда знакомых или родственников. Но на предложения уехать в Австрию, Скандинавию, страны Западной Европы вроде Нидерландов, тоже принимающих беженцев, у многих реакция была настороженная. Приходилось объяснять, где эти страны находятся, что из себя представляют, будут ли там встречать волонтеры.

Работая с Ирой в одной зоне, мы практически не пересекаемся. Толпы людей, шумно.

Шесть часов без перерыва я бегаю от одного человека к другому. Нет времени на отдых, туалет, перекус или чай. Я съедаю киви, которое взяла из ящика на уличной кухне. Ира часа через три после начала смены достала из рюкзака захваченные из дома бутерброды. И бутерброды до конца смены пролежат у нее в кармане: у Иры нет времени, чтобы остановится и поесть. Мы возвращаемся в Краков в три часа ночи.

Краков, железнодорожный вокзал, 7 марта, 05:00.12 день спецоперации. Более 1,4 миллиона человек прибыло из Украины в Польшу.

— Девушка, помогите! Мы доедем до Финляндии?

На железнодорожном вокзале в Кракове на кассах я перевожу на польский кассиру и обратно на русский — пассажирам.

Две женщины, несколько детей. У каждого — по небольшой сумке.

— Так, смотрите: отсюда вы можете уехать в Берлин, Прагу, Вену и Будапешт. Если вам надо в Финляндию, советую поехать в Гданьск и оттуда добраться до Финляндии паромом или через балтийские страны.

Штабы в кризисном центре и на вокзале не связаны между собой. Сюда я пришла впервые прошлой ночью практически с улицы — и сразу записалась на утреннюю смену. Я специально беру неудобные ночные или ранние утренние часы, когда волонтеров не хватает. Я могу подстроиться.

Я на кассе с пяти утра, и большую часть времени трачу не на перевод, а на объяснения, как построить маршрут.

— Смотрите, мы на юге Польши. Гданьск вот здесь, на севере. Финляндия справа от Гданьска, на севере. Вы можете поехать либо в Гданьск, либо в Варшаву и оттуда попытаться улететь в Финляндию.

Мне кажется, что семья сомневается: маршрут выглядит очень сложным. Сколько дней они ехали сюда? Сегодня я оформляла билеты для людей, ехавших пять, шесть дней.

— В Финляндии жилье, работу хотя бы дают… А из Варшавы мы точно уедем?

— Варшава — столица. Из Кракова самолетов в Финляндию нет. Из столицы они есть точно. Может быть, даже бесплатно, но я не хочу вас обманывать. Если вы хотите лететь, из Варшавы это можно сделать. Или плыть из Гданьска.

Я никогда не видела на краковском вокзале столько людей. Пик наступает часов в семь-восемь утра, когда должна окончиться моя смена. Не могу представить, что просто возьму и пойду отдыхать, когда вокзал ломится от прибывающих беженцев. Я начинаю спрашивать, куда людям ехать, еще на подходах к кассам — чтобы сэкономить время на самой кассе.

— Здравствуйте! Куда вам?

— Мне в Болгарию.

Женщина на вид лет восьмидесяти, с небольшой сумкой на колесиках. С такой моя русская бабушка ходила за покупками на рынок, а эта украинская женщина — бежала из дома.

Я успеваю только погуглить, что билеты в Софию очень дорогие, и мне уже нужно переводить дальше, иначе на кассах начинается коллапс. Открываются новые окошки, и теперь я работаю уже на двух кассиров. Местным приходится стоять в очереди вместе с беженцами, чтобы купить билет. Кассир, с которой я пробыла большую часть смены, пытается сама объясниться на русском, если я занята на другой кассе.

— Пани и без меня прекрасно справляется! — улыбаюсь я ей.

— Да тут много знать не нужно: слово «завтра» и цифры…

Мы улыбаемся друг другу почти каждый раз, отпуская от кассы очередного человека. Кассир по моей просьбе пишет на конвертах, в которые вкладывают билеты, время отбытия и прибытия поездов, если люди едут с пересадкой.

— Мне нужно во Львов, мы с другом едем. Мы можем тут купить билеты? — спрашивает молодой парень из очереди, по виду грузин.

— Да, можете, но только нужно стоять в очереди, простите. Без очереди не могу вас пустить.

— Да, понятно, но у нас поезд отходит… Мы едем, ну, сами понимаете, куда.

— Вам нужно взять билеты до Пшемышля, оттуда доберетесь до Львова. Там можно транспорт найти. Отсюда вы иначе никак не уедете на … в Украину. До Пшемышля часто ездят.

Спустя час возвращается бабушка с тележкой.

— Вы вернулись! Вы решили, куда ехать?

У бабушки на глазах слезы:

— Я не знаю… Мне хотя бы куда-то уехать. Будапешт…

— Тогда давайте я вас на Будапешт посажу. Оттуда все равно ближе в Болгарию, чем из Кракова, там вас встретят тоже волонтеры и на месте разберетесь.

До Праги и Будапешта отправляется один и тот же поезд, но нужно сесть в правильный вагон, чтобы не уехать не туда, когда на границе вагоны будут разделять в составы по разным направлениям.

— Вот ваш билет. Зеленым маркером подчеркнуто самое важное — время отправления, место и вагон. По территории Польши, до Халупек, едете по билету, это последняя остановка в Польше перед границей, потом — по паспорту. Больше ничего покупать не надо.

Девушка с тремя детьми пытается уехать в Берлин. У нее есть фотография билета на сегодняшний поезд.

— Это женщина вчера взяла, но не поехала. Я могу по нему поехать сегодня?

— Сейчас спрошу у кассира… А бумажный билет есть? Нет? Тогда нельзя, к сожалению. Должен быть бумажный билет, такие правила.

— А если я куплю стоячий сейчас, но сяду на эти места?

— Простите, на этот поезд сегодня нет билетов, даже стоячих… Продажа закрыта.

Ближайший поезд на Берлин, где есть сидячие места, в пятницу. Сегодня понедельник.

Кризисный центр, 12 марта, 03:00.16 день спецоперации.

Более 150 тысяч беженцев принял Краков с 24 февраля. Население города выросло на 16 %. Невозможно пройтись по улице, не услышав украинскую или русскую речь. Катастрофически не хватает жилья. Каждый день украинцы выходят на протест с требованием к НАТО закрыть небо над Украиной. По воскресеньям выходят россияне с антивоенными лозунгами. На те и другие протесты приходят и русские, и украинцы, и белорусы. Еще туда почему-то приходят сотрудники российского консульства в Кракове.

Мы стараемся уже не особенно светить в фейсбуке свою активность.

Появляются новые пункты сбора и выдачи вещей, которые легко заметить по вывешенным рядом с ними огромным украинским флагам. В дополнение к пунктам приема беженцев в старом и новом зданиях железнодорожного вокзала еду и одежду теперь выдают под тремя огромными тентам на привокзальной площади. В новом большом пункте на окраине Кракова ежедневно получают одежду несколько тысяч человек. В городе сейчас солнце, безоблачное небо и до восьми градусов тепла. Для местных это холодно, а приезжающие, напротив, выбирают одежду полегче.

В польском сегменте фейсбука популярен мем: Йозеф Пилсудский с портрета поздравляет Владимира Путина с тем, что тот «смог объединить даже поляков». Центр, где я помогаю, — часть коалиции «Открытый Краков», созданной более чем полсотней местных НКО и городской администрацией для координации помощи беженцам. Тут они получают правовую и медицинскую помощь, информацию, одежду, лекарства, находят жилье. В нашем офисе среди прочего есть списки мест, где в Кракове украинцам можно пообедать бесплатно, листовки с инструкциями для тех, кто ищет работу, список польских организаций, куда можно обратиться, чтобы сделать аборт, криминализированный в Польше, или в случае торговли людьми.

Волонтеры и НКО критикуют польские власти за бездействие, за то, что принятие беженцев легло на плечи гражданского общества. Укоряют и за то, как по-разному они отреагировали на поток беженцев из Украины и на аналогичную ситуацию с беженцами из Ближнего Востока осенью прошлого года. Не впуская их в страну, государство карает помогающих им активистов, притом, что эти люди несколько месяцев живут в лесу в зоне польско-белорусской границы. В отличие от польско-украинской границы, где теперь работают миссии Красного Креста, Агентства ООН по миграции и другие международные организации, на границе Польши и Беларуси власти ввели (и в феврале продлили до конца июня) режим «зоны отчуждения», куда журналистам и работникам НКО доступ запрещен.

Начав волонтерить, лучше держаться одного места: так организация может точно знать, на кого рассчитывать. На вокзале теперь намного больше помощников. Волонтеров регистрируют и присваивают каждому идентификационный номер. Прийти с улицы, как я сделала это несколько дней назад, больше нельзя. Пригодились даже те, кто владеет только английским: они разносят в больших ящиках бутерброды, воду, детское питание, яблоки и апельсины. А в кризисном центре не хватает волонтеров на ночные смены, поэтому я здесь.

Моя смена с трех ночи до семи утра. Сегодня спокойно: никто не пришел, и я просто приводила склад в порядок. Разложила пачки памперсов по размерам, подписала баночки с детским питанием, чтобы было видно, для какого они возраста. Так волонтерам, которые примут после меня утренние и дневные смены, будет проще ориентироваться.

Корчова, 21-27 марта, пятая неделя спецоперации.Более 2 миллионов человек прибыло из Украины в Польшу.

Джон, крупный мужчина с бородой, лет 45 на вид, приехал на границу Польши и Украины из Великобритании. От Ливерпуля до Корчовой он добрался на своем фургоне за два с половиной дня, хотя на такой путь обычно уходит три. Джон решил не останавливаться на ночлег по дороге.

— У меня была сильная мотивация. Понимаешь, я вез медикаменты. Велосипедный клуб моей мамы собрал пожертвования на лекарства. Я готов был и сам заплатить, но они так захотели.

Джон работает на себя. Узнав о спецоперации из новостей, он отменил клиентов на ближайшие недели, попрощался с женой и уехал. Поскольку Джон не связан с какой-либо организацией, помогающей на границе, у него нет четких волонтерских обязанностей. Он выручает всех, кому это нужно. На днях вместе с жителями близлежащей деревни он размещал у них беженцев и встречался с украинскими детьми: «Я сказал им, что Британия с ними, народ Европы с ними». В тот вечер он остался на ночлег в местном монастыре, но обычно спит в своем фургоне: «Просыпаюсь, а у меня лед на потолке!».

Джон — зарегистрированный волонтер. У него есть бейджик и личный номер. Это дает ему право находиться и работать на территории пункта. Две недели назад, когда я приезжала сюда в первый раз, такого еще не было. Организацией помощи на пункте местные власти и волонтеры теперь занимаются вместе с международными и иностранными НКО. Поэтому здесь многое изменилось.

Зоны ожидания и отдыха развели по разным помещениям и разделили их по городам и странам. Теперь люди, отправляющиеся в Чехию, ждут транспорт в одном месте, во Францию — в другом, те, кто еще не определился, — в третьем. Сделали просторную информационную стойку, наладили питание и медицинскую помощь. Повсюду плакаты и листовки с информацией о прибытии и легализации, номерами телефонов разных служб, инструкциями, как вести себя в ситуации угрозы торговли людьми.

Мои обязанности тоже сильно поменялись. Вместо того, чтобы искать ответы на вопросы беженцев в собственной голове, я должна помочь человеку найти того, кто сможет предметно его проинформировать. Благо такие люди здесь теперь есть. Еще я должна поддерживать тех, кто остается в пункте на какое-то время. Благодаря тому, что на границе теперь сосредоточено немало гуманитарной помощи и человеческих ресурсов, мы можем не просто дать людям место для отдыха и транспорт, а разместить их на несколько дней, предложить медицинскую и социальную помощь, питание, средства гигиены, одежду, игровую комнату для детей.

На границе по-прежнему не хватает людей, говорящих на нескольких языках, и все так же много журналистов. Их здесь не любят за то, что суют объективы прямо в лица людям, только что перешедшим границу, просят об интервью и отвлекают от работы. Волонтеры часто отказываются говорить с ними. «Я соглашаюсь, только если это датское или украинское телевидение, — объясняет мне женщина-доброволец из Дании. — На украинском меня увидят люди, которых поддержит то, что им помогают иностранцы. А на датском — те, кого это может мотивировать приехать сюда помогать».

Нынешняя волна беженцев в наш пункт пришла с Донбасса, Харькова и Мариуполя. Это те, кто выехал из Украины, две недели просидев под бомбежкой. Мне запомнились три семьи.

Одна женщина и ее мама привезли в Польшу 19 котов. В Украине женщина была зооволонтером. До побега они все вместе две недели прятались в подвале. В Польшу она забрала всех, за кем ухаживала.

У одного из котов нет задних лап. Они нашли его таким на парковке и выходили. Некоторые животные будто совсем не шевелятся, несколько дней отказываются от еды. Я никогда не видела котов в таком стрессе.

Другая семья — родители и двое сыновей, бежавшие из Мариуполя. Женщина говорит, что уезжать они не хотели, собирались держаться до последнего.

— На днях мой знакомый вышел со старшим сыном за водой. Их убило на месте при обстреле. Его второй 11-летний сын был в это время дома один. Мама умерла несколько лет назад. Это было последней каплей. Мы собрались и уехали. Ради детей.

Мужчина с пожилой матерью. Их микрорайон в Харькове бомбили, они остались без еды. Мужчина говорит, что волонтеры, развозившие гуманитарную помощь, отказывались ехать к ним, потому что это было слишком опасно. Они созваниваются с родными, оставшимися в Харькове. Потом долго не могут прийти в себя и плачут. У его матери распухшие ноги, на одной ноге язва. Каждые три дня я вожу ее на перевязку в медицинский пункт. Однажды при ней мне пришлось говорить на других языках. После этого со слезами на глазах она сказала: «Как я счастлива перед смертью увидеть, какие прекрасные дети выросли в моей Украине».

У женщины распухшие ноги, как у моей бабушки перед смертью. Я не скажу ей, что я из России, хочу, чтобы она верила.

В целом за все время волонтерства я почти никогда не скрывала, откуда я. Поляков это подкупало: как это, пани из России так хорошо говорит по-польски и помогает беженцам из Украины! Не могу представить себе, что я буду сидеть дома, читать новости и переживать, ничего при этом не делая. На самом деле, русским волонтерам не рекомендуется говорить беженцам, что они из России. Первое правило оказания социальной и психологической помощи в кризисной ситуации — избегать упоминания того, что может вызвать у человека эмоциональную реакцию. Но только на практике я убедилась, что упоминание России в этом контексте может ретравмировать человека. Одна женщина начала плакать, другая поджала губы и резко замолчала. Со временем я научилась понимать, когда это лучше не упоминать, а когда, наоборот, это может человека приободрить.

Я берегу себя. Я не читаю новости. О бомбежках узнаю от окружения: об этом всегда кто-то расскажет. Только слежу за несколькими медиа в инстаграме. Я не проверяю фейсбук. Я взрываюсь, когда вижу предложение запереть в России наших ученых или когда название моей страны пишут с маленькой буквы. Кто-то пишет, что «те, кто в первые дни спецоперации проскочил, — не настоящие беженцы, а настоящие — те, кто убегал под пулями». Кто-то пишет: «Я беженка и вынуждена принимать сейчас помощь даже от русских, но вы никогда не отмоетесь». Я все это пропускаю мимо. Я каждый день наматываю километры от одной кровати к другой и слушаю, слушаю, слушаю. Я — жилетка, в которую можно и нужно выговориться.

— Взяли шампунь.

— Давай сюда, в сумку. Сумка тяжелая теперь. Сколько всего дома оставили…

— Ну, что делать, схватили, что было, и с тем побежали.

Кроме беженцев с чемоданами есть те, кто приезжает с пластиковыми пакетами из продуктовых магазинов. На пункте они берут одежду и средства гигиены бесплатно. Тем, у кого есть маленькие дети, я могу дать маленькую ванночку для купания. Ее принесла моя знакомая из дома. Дети, немытые три дня, плачут и плохо спят. Я помогаю женщине лет 35-ти в лиловом спортивном костюме, с убранными на затылок темными волосами. Я принесла ей чайник горячей воды, которую можно размешать в ведре с холодной из туалета, и помыть ребенка. Но пока я кипятила воду, она нашла туалет, где в кранах была горячая вода, и решила обойтись ею.

— Вы не думайте, я нормальный человек. Я могу воду горячую из крана взять, мне не обязательно кипятить. Мы с мужем — зажиточные люди, у каждого по машине было. Мы ездили по Европе каждый год, я путешествовала, видела мир, я не дикий какой-то человек.

Несколько раз я замечаю в коридоре двух девочек лет восьми-девяти. Они всегда катают коляску с младшей сестрой одни, без взрослых. Играют тоже сами, без родителей. Это семья рома. Мы никогда не видели рядом с ними маму и взяли семью на контроль — навещаем их несколько раз в день. Четырехлетняя сестра девочек, Наташа, очень этому рада. Я прихожу с ней поиграть. Наташа говорит: «Давай прыгать!» — и я подкидываю ее вверх. Подкидываю и ловлю. После того, как мы стали обращать внимание на детей, мама начала изредка выходить к ним в коридор. В тот день я видела ее рядом с ними дважды. Один раз она подошла к нам, когда я играла с Наташей. Увидев мать, та захныкала и побежала ко мне. Спустя время, когда я отвела Наташу в детскую комнату, мне позвонили: нужно срочно выезжать в другое место. Я убежала, пообещав Наташе вернуться завтра и снова попрыгать. Мне было важно дать ей хотя бы ненадолго это ощущение безопасной, стабильной привязанности. Но ночью Наташина семья уехала без предупреждения.

Я размышляю, может ли из маленькой Наташи вырасти взрослый, который будет от каждого близкого человека ждать, что тот его бросит.

В этот раз я пробыла на границе неделю. В Перемышле, кажется, одни волонтеры и члены иностранных гуманитарных миссий. Они обсуждают, как отвозят в Украину медикаменты и вывозят людей. В моей гостинице изредка останавливаются беженцы, которым есть, чем заплатить. Хозяйка пытается поговорить с теми, кто не знает польского или английского, на русском.

— Как прекрасно пани говорит на русском!

— Тсс, на украинском! А вы знаете, что у нас в Польше теперь больше нет пирогов русских, а есть только пироги украинские?

Это немного грустно и смешно, потому что пироги (что-то наподобие наших вареников) не имеют никакого отношения к России или русским. Это блюдо связано с русинами, проживающими на юго-востоке Польши и западе Украины. Но по всей Польше «пироги русские» действительно стали массово переименовывать в «пироги украинские».

Еду домой. На поезде, отправляющемся из Перемышля в Краков, кроме меня и еще пары человек все беженцы. Моя попутчица в 2014 году уже бежала из Донецка в Киев. Когда началась спецоперация, ей пришлось убежать снова: сначала в Западную Украину, а когда начали бомбить и там, — вслед за дочерью в Польшу.

— Семья дочери жила в Краматорске. Старшая внучка — пять лет ребенку — спрашивает сейчас: «Мама, а когда мы домой поедем?». Она отвечает: «Мы не можем, там русские». «Мама, а кто такие русские?». «Милая, ты на их языке разговариваешь». А внучка ей: «Мама, мне надо домой, в Краматорск. Я с ними договорюсь».

Многие, кому я помогаю, не остаются в переполненной беженцами Польше и едут дальше, на запад, юг и север Европы. Но они не стремятся получить статус беженца, с которым в течение какого-то времени нельзя будет вернуться в страну происхождения. Люди хотят устроиться на работу и вернуться домой, «когда все уляжется». Даже если их дом стерт с лица земли.

Поддержите «Гласную»Помогите нам сделать новую историю — станьте частью нашего сообщества

Ежемесячно Разово

валюта пожертвования

₽

Размер пожертвования

100 ₽

300 ₽

500 ₽

1000 ₽

100 ₽

300 ₽

500 ₽

1000 ₽

Другая сумма, ₽

Способ оплаты

Умный платёж (₽)

Банковская карта (₽)

ЮMoney (₽)

Ваши данные

Ваш email

Укажите корректный адрес email

Имя и Фамилия

Укажите ваше имя

Я принимаю Условия оплаты Я принимаю Политику конфиденциальности

УСЛОВИЯ ОПЛАТЫ​
«Гласная» предлагает вам осуществить дарение на следующих условиях: 

1. Настоящее предложение является предложением проекта «Гласная» заключить с любым, кто отзовется на данное предложение (далее — Даритель), договор дарения на условиях, предусмотренных ниже. 

2. Предложение вступает в силу со дня, следующего за днем его размещения на сайте «Гласной» в интернете по адресу https://glasnaya.media (далее — Сайт) и действует бессрочно. 

3. В предложение могут быть внесены изменения и дополнения, которые вступают в силу со дня, следующего за днем их размещения на Сайте. 

4. Даритель безвозмездно передает в собственность «Гласной» денежные средства в размере, определяемом Дарителем, на поддержку деятельности «Гласной». 

5. «Гласная» вправе в любое время до передачи ей дарения и в течение 10 дней после от него отказаться. В случае отказа от дарения после его передачи «Гласная» возвращает дарение в течение 10 дней после принятия решения об отказе. В случае невозможности передать дарение Дарителю оно остается в распоряжении «Гласной». 

6. Даритель вправе отказаться от своего дарения в течение 10 дней со дня совершения транзакции. О своем желании Даритель извещает «Гласную» по электронной почте по адресу [email protected]. «Гласная» обязуется вернуть денежные средства в течение 10 дней с момента заявления Дарителя. 

7. Если Даритель подписался на ежемесячное списание средств с банковской карты, привязанной к счету Дарителя, впоследствии он вправе отменить ежемесячные платежи. Для отмены платежей Дарителю необходимо перейти на страницу «Отмена подписки на платежи» на сайте. 

8. Совершая действия, предусмотренные данным предложением, Даритель подтверждает, что ознакомлен с условиями и текстом настоящего предложения, целями деятельности «Гласной», осознает значение своих действий, имеет полное право на их совершение и полностью принимает условия настоящего предложения. 

9. В соответствии с Федеральным законом N 152-ФЗ «О персональных данных» Даритель настоящим дает свое согласие на обработку своих персональных данных любыми не запрещенными законом способами для целей исполнения настоящего предложения и подтверждает, что ознакомлен с политикой конфиденциальности.

Я принимаю Условия оплаты

ПОЛИТИКА КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТИ​
1. Общие положения

1.1. Настоящая политика обработки персональных данных (далее – Политика) проекта «Гласная» разработана в соответствии с Федеральными законами от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных», иными нормативно-правовыми актами по вопросам персональных данных.

1.2. Назначением Политики является обеспечение защиты прав и свобод субъекта персональных данных при обработке его персональных данных (далее – ПДн) Оператором.

1.3. Термины, используемые в тексте настоящей Политики, подлежат применению и толкованию в значении, установленном Федеральным законом от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных».

1.4. Основные права и обязанности субъекта персональных данных:

• субъект персональных данных имеет право на получение у Оператора информации, касающейся обработки его персональных данных; 
• субъект персональных данных вправе требовать от Оператора уточнения его персональных данных, их блокирования или уничтожения в случае, если персональные данные являются неполными, устаревшими, неточными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленной цели обработки, а также принимать предусмотренные законом меры по защите своих прав; 
• если субъект персональных данных считает, что Оператор осуществляет обработку его персональных данных с нарушением требований законодательства или иным образом нарушает его права и свободы, субъект персональных данных вправе обжаловать действия или бездействие Оператора в уполномоченный орган по защите прав субъектов персональных данных или в судебном порядке; 
• субъект персональных данных имеет право отозвать согласие на обработку персональных данных;
• субъект персональных данных имеет право на защиту своих прав и законных интересов, в том числе на возмещение убытков и (или) компенсацию морального вреда в судебном порядке. 

1.5. Основные обязанности Оператора:

• предоставлять субъекту персональных данных по его письменному запросу информацию, касающуюся обработки его персональных данных, либо на законных основаниях предоставить отказ в предоставлении такой информации в срок, не превышающий тридцати дней с момента получения Оператором соответствующего запроса; 
• по письменному требованию субъекта персональных данных уточнять обрабатываемые персональные данные, блокировать или удалять, если персональные данные являются неполными, устаревшими, неточными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленной цели обработки, в срок, не превышающий тридцати дней с момента получения Оператором соответствующего требования; 
• в случае достижения цели обработки персональных данных третьих лиц незамедлительно прекратить обработку персональных данных и уничтожить соответствующие персональные данные в срок, не превышающий тридцати дней с даты достижения цели обработки персональных данных, если иное не предусмотрено договором, стороной которого, выгодоприобретателем или поручителем по которому является субъект персональных данных, иным соглашением между Оператором и субъектом персональных данных; 
• в случае отзыва субъектом персональных данных согласия на обработку своих персональных данных прекратить обработку персональных данных и уничтожить персональные данные в срок, не превышающий тридцати дней с даты поступления указанного отзыва, если иное не предусмотрено соглашением между Оператором и субъектом персональных данных; 
• при обработке персональных данных Оператор принимает необходимые правовые, организационные и технические меры для защиты персональных данных третьих лиц от неправомерного или случайного доступа к ним, уничтожения, изменения, блокирования, копирования, предоставления, распространения персональных данных, а также от иных неправомерных действий в отношении персональных данных. 

1.6. Оператор собирает, использует и охраняет персональные данные, которые предоставляет субъект персональных данных при использовании сайта «glasnaya.media» и мобильных приложений с любого устройства и при коммуникации в любой форме, в соответствии с данной Политикой.

2. Цели сбора и обработки персональных данных

2.1. ПДн собираются и обрабатываются Оператором в целях:

• коммуникации с субъектом персональных данных, когда он обращается к Оператору;
• отправки отчетов о расходовании собранных средств;
• организации участия субъекта персональных данных в проводимых Оператором мероприятиях и опросах;
• предоставления субъекту персональных данных информации о деятельности Оператора;
• направления субъекту персональных данных новостных материалов;
• для других целей с согласия субъекта персональных данных.

3. Правовые основания обработки персональных данных

3.1. Правовыми основаниями обработки ПДн являются:

• Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»; 
• Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»;
• Положение об особенностях обработки персональных данных, осуществляемой без использования средств автоматизации (утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 сентября 2008 г. № 687); 
• Постановления от 1 ноября 2012 г. № 1119 «Об утверждении требований к защите персональных данных при их обработке в информационных системах персональных данных»; 
• Приказ ФСТЭК России от 18 февраля 2013 г. № 21 «Об утверждении состава и содержания организационных и технических мер по обеспечению безопасности персональных данных при их обработке в информационных системах персональных данных»; 
• Приказ Роскомнадзора от 5 сентября 2013 г. № 996 «Об утверждении требований и методов по обезличиванию персональных данных»; 
• иные нормативные правовые акты Российской Федерации и нормативные документы уполномоченных органов государственной власти; 
• согласие на обработку персональных данных.

4. Объем и категории обрабатываемых персональных данных, категории субъектов персональных данных

4.1. Персональные данные, разрешенные к обработке в рамках настоящей Политики, предоставляются субъектом персональных данных путем заполнения веб-форм на сайте, предоставления информации в сообщениях, направляемых Оператору, или другим образом свободно, своей волей и в своем интересе.

4.2. Субъектами персональных данных являются пользователи и авторы проекта «Гласная».

4.3. Субъекты персональных данных сообщают следующую персональную информацию:

• имя, фамилию;
• e-mail;
• номер контактного телефона.

4.4. Оператор защищает данные, которые автоматически передаются в процессе просмотра субъектом персональных данных рекламных блоков, в том числе информацию cookies.

4.5. Оператор осуществляет сбор статистики об IP-адресах своих посетителей. Данная информация используется с целью выявления технических проблем.

4.6. Оператор не проверяет достоверность персональных данных, предоставленных субъектом, и не имеет возможности оценить его дееспособность. Однако Оператор исходит из того, что субъект персональных данных предоставляет достоверные и достаточные данные и поддерживает эту информацию в актуальном состоянии.

5. Порядок и условия обработки персональных данных

5.1. Оператор осуществляет сбор, запись, систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передачу (распространение, предоставление, доступ), обезличивание, блокирование, удаление и уничтожение персональных данных.

5.2. Обработка персональных данных осуществляется Оператором следующими способами:

• неавтоматизированная обработка персональных данных;
• автоматизированная обработка персональных данных с передачей полученной информации по информационно-телекоммуникационным сетям или без таковой; 
• смешанная обработка персональных данных.

5.3. Сроки обработки персональных данных определены с учетом:

• установленных целей обработки персональных данных;
• сроков действия договоров с субъектами персональных данных и согласий субъектов персональных данных на обработку их персональных данных; 
• сроков, определенных Приказом Минкультуры России от 25 августа 2010 г. № 558 «Об утверждении “Перечня типовых управленческих архивных документов, образующихся в процессе деятельности государственных органов, органов местного самоуправления и организаций, с указанием сроков хранения”». 

5.4. Оператор не раскрывает третьим лицам и не распространяет персональные данные без согласия субъекта персональных данных (если иное не предусмотрено федеральным законодательством РФ).

5.5. Условием прекращения обработки персональных данных может являться достижение целей обработки персональных данных, истечение срока действия согласия или отзыв согласия субъекта персональных данных на обработку его персональных данных, а также выявление неправомерной обработки персональных данных.

6. Безопасность персональных данных

6.1. Для обеспечения безопасности персональных данных при их обработке Оператор принимает необходимые и достаточные правовые, организационные и технические меры для защиты персональных данных от неправомерного или случайного доступа к ним, их уничтожения, изменения, блокирования, копирования, предоставления, распространения, а также от иных неправомерных действий в отношении персональных данных согласно Федеральному закону от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» и принятым в соответствии с ним нормативным правовым актам.

6.2. Оператором приняты локальные акты по вопросам безопасности персональных данных. Сотрудники Оператора, имеющие доступ к персональным данным, ознакомлены с настоящей Политикой и локальными актами по вопросам безопасности персональных данных.

7. Актуализация и уничтожение персональных данных, ответы на запросы субъектов на доступ к персональным данным

7.1. В случае подтверждения факта неточности персональных данных или неправомерности их обработки, персональные данные подлежат их актуализации Оператором, обработка прежних при этом прекращается.

7.2. При достижении целей обработки персональных данных, а также в случае отзыва субъектом персональных данных согласия на их обработку персональные данные подлежат уничтожению, если иное не предусмотрено иным соглашением между Оператором и субъектом персональных данных.

7.3. Субъект персональных данных имеет право на получение информации, касающейся обработки его персональных данных. Для получения указанной информации субъект персональных данных может отправить запрос по адресу: [email protected].

8. Ссылки на сайты третьих лиц

8.1. На сайте могут быть размещены ссылки на сторонние сайты и службы, которые не контролируются Оператором. Оператор не несет ответственности за безопасность или конфиденциальность любой информации, собираемой сторонними сайтами или службами.

Я принимаю Политику конфиденциальности

Перенаправление на безопасную страницу платежа...