«Снять показания тела»: как наука пытается разгадать загадку женской сексуальности, но терпит неудачу С разрешения издательства «Альпина нон-фикшн» публикуем фрагмент книги «Секс в эпоху согласия» Кэтрин Энджел с незначительными сокращениями.

Ученые, психотерапевты, криминалисты, а с ними и пикаперы уже несколько столетий пытаются раскрыть природу женского желания. Одни сводят возбуждение к примитивным инстинктам, другие пытаются вписать сексуальность в жесткие научные рамки. За этим скрывается попытка раз и навсегда понять — чего и как хочет женщина, чтобы навсегда решить проблему насилия и согласия. В книге «Секс в эпоху согласия» Кэтрин Энджел разбирает феномен женского сексуального влечения сквозь призму поп-культуры и порнографии, чтобы ответить на главный вопрос — когда уже секс станет действительно прекрасным.

С разрешения издательства «Альпина нон-фикшн» публикуем фрагмент книги с незначительными сокращениями.

О ВОЗБУЖДЕНИИ

«Девушки любят секс — даже больше, чем мы», — утверждает некий гуру пикапа, у которого социолог Рэйчел О’Нил взяла интервью для книги «Соблазнение» (Seduction). Любят, но, продолжает гуру, приучены себя сдерживать, потому что боятся показаться распутными. Перед тем как согласиться заняться сексом, женщина для вида отнекивается (на омерзительном языке пикапа это называется «символическим сопротивлением»). Но если уж она согласилась пойти к мужчине домой, то секс ему практически гарантирован, и «она понимает это так же хорошо, как и ты». Просто «придется немного поуламывать ее, чтобы потом она не чувствовала угрызений совести». Если «девушка всерьез отказывается, к ней нужно прислушаться… К счастью, в 99% случаев она отказывается не всерьез». Итак, отказ женщины заниматься с мужчиной сексом — это пустые слова, которые она произносит исключительно для сохранения своей репутации. Настоящие пикаперы знают, что нужно просто достучаться до потаенного желания, которое она тщательно скрывает.

Но откуда им известно, чего именно женщина хочет, учитывая, что свои желания и чувства она прячет? Ответ таков: женщину выдает ее тело. «То, что девушки говорят, и то, что они выражают невербально, — две разные вещи», — делится с О’Нил еще один собеседник. «Тело девушки жаждет секса, хотя сама она упорно сопротивляется этому желанию», — вторит ему другой. Женщина и ее тело расходятся в показаниях — и верить нужно телу.

И это широко распространенное мнение (вспомните описания в духе «она там вся намокла»). В фильме Вачовски «Связь» (Bound) две женщины, Вайолет и Корки, влюбляются друг в друга и собираются украсть крупную сумму денег у мужа Вайолет, мафиози. Первый раз чувствуя сексуальное влечение к Корки, Вайолет берет ее руку и сует себе под юбку. «Если ты не веришь глазам, поверь своим ощущениям», — говорит она. В сцене первой порки из «Пятидесяти оттенков серого» Анастейша мечется в руках Кристиана Грея, крича от боли. Даже «лицо ее болит». Но Кристиан Грей вводит ей пальцы во влагалище, приговаривая: «Почувствуй меня. Твоему телу нравится то, что я делаю, Анастейша». Он подразумевает, что физическое возбуждение партнерши указывает на настоящее удовольствие и наслаждение. Оно развязывает герою руки, позволяя не обращать внимания на ее слова и чувства.

Действительно, женщины иногда возбуждаются во время изнасилования. Возбуждение сопровождается выделением смазки и порой даже заканчивается оргазмом.

Адвокаты насильников часто используют этот факт как козырь в судебных процессах, доказывая таким образом, что «женщина хотела этого сама» (согласно исследованиям историка Джоанны Бурке, эта практика была широко распространена в начале XX в.; в наши дни формулировки стали гораздо более обтекаемыми). Факт возбуждения женщины в ходе изнасилования, безусловно, может шокировать и смущать, но только в том случае, если мы устанавливаем прямую связь между физическим возбуждением, удовольствием, желанием и согласием. На деле, однако, как полагают сексологи, возбуждение является рефлекторной реакцией организма, смысл которой состоит в защите половых органов женщины от повреждений и инфекций. Приток крови к половым органам и выделение смазки, пишет Эмили Нагоски в книге «Как хочет женщина», — «это не признак желания». И не признак удовольствия — это просто «физиологический ответ организма».

Однако, как видим, некоторые мужчины считают эти физиологические реакции чем-то большим и на их основе строят свои рассуждения о том, как «ее тело жаждет секса». Возбуждение сейчас подробно изучается исследователями. Так, живейший отклик вызвали эксперименты, проведенные сексологом Мередит Чиверс и ее коллегами. Участники эксперимента лежали в удобных мягких креслах с откидывающимися спинками. К их гениталиям были прикреплены измерительные приборы: у мужчин — пенильный плетизмограф, регистрирующий изменение окружности и объема члена; у женщин — вагинальный плетизмограф, небольшой акриловый зонд размером с тампон, отслеживающий изменения в кровоснабжении слизистой оболочки влагалища. Участникам демонстрировались видеоролики следующего содержания: мужчина и женщина занимаются сексом; обнаженный мужчина идет по пляжу; две женщины занимаются сексом; мужчина делает минет другому мужчине; спариваются обезьяны бонобо. Ролики длились по полторы минуты и перемежались показами спокойных умиротворяющих пейзажей, чтобы возбуждение участников эксперимента могло погаснуть.

Мужчины демонстрировали признаки физиологического возбуждения, наблюдая за тем, что они сами до начала эксперимента назвали возбуждающим, — занимающейся сексом гетеросексуальной или гомосексуальной парой, в зависимости от своей сексуальной ориентации. Большинство мужчин никак не отреагировали на ролик с обезьянами. Женщины, однако, вне зависимости от ориентации, возбуждались от просмотра буквально каждого видеоролика, включая ролик со спариванием бонобо. У женщин возбуждение, выражаясь научно, было неспецифичным, в то время как у мужчин — специфичным, оно соответствовало характерным для каждого конкретного мужчины сексуальным желаниям и вкусам. Выходит, женщин заводит все подряд?..

Однако, будучи физиологически возбужденными, участницы эксперимента утверждали, что не испытывают сексуального возбуждения. Они, помимо прочего, должны были оценивать субъективное ощущение уровня своего возбуждения с помощью кнопочной консоли. Опыт показал, что, с одной стороны, женщины возбуждаются в ответ на более широкий набор стимулов (в том числе просматривая ролики со спариванием обезьян), а с другой — что они демонстрируют так называемое рассогласование между генитальным возбуждением и субъективным ощущением сексуального подъема: то, что говорили участницы эксперимента, и то, как реагировали их тела, не совпадало.

После опубликования результатов исследования многие поторопились сделать далекоидущие выводы о том, что женщины куда сильнее похожи на мужчин, чем кажется, и гораздо более сладострастны и порочны, чем принято считать.

Женщинам стали приписывать хаотичную и извращенную чувственность, реагирующую на самые разнообразные и неожиданные визуальные раздражители. В конце концов, именно женщины возбуждаются, наблюдая за спариванием бонобо.

Уэнздей Мартин в книге «Неправда» (Untrue) заявляет, что женщины, по крайней мере в душе, — это «неразборчивые всеядные создания», «фрики» и «сексуальные анархистки»: «Нашему либидо пофиг, на что щелкать». Для Мартин результаты эксперимента Мередит Чиверс стали доказательством того, что женщинам нужно большее сексуальное разнообразие, чем то, которое предлагают традиционные моногамные отношения. Секс-коуч Кенет Плей вторит ей: мол, пора подвергнуть сомнению «устаревший стереотип о женщинах, которые не очень-то и хотят секса. На самом деле они любят секс так же, как мужчины, если не больше». В книге 2013 г. «Чего хотят женщины?» (What Do Women Want?) Дэниел Бергнер сокрушается о том, что «женщина — это один сплошной разлад»: «Результаты опросов противоречат данным плетизмографов, противоречат целиком и полностью. Разум женщины отрицает ее тело». Женская сексуальность в его книге предстает извращенной, парадоксальной и, по сути, непостижимой. Она подрывает «успокаивающее мужчин и привычное представителям обоих полов» представление о том, что женщины лучше мужчин приспособлены к моногамии <…>.

Уэнздей Мартин, со своей стороны, поет Мередит Чиверс дифирамбы за то, что ее исследовательская группа открывает миру правду о женской сексуальности, снимая с нее многовековые наслоения предрассудков и запретов, которые «так плотно укутывали и сковывали женщину, что сделали ее чужой самой себе и собственному либидо». Ученые, считает она, бросают вызов «самым закоренелым и тщательно выпестованным представлениям социума о том, кто такие женщины». Они помогают нам «переосмыслить, заново оценить и, наконец, раскрыть» наше сексуальное «я». Научные исследования, по мнению Мартин, это не что иное, как ключ к полноценной сексуальной жизни и политическим свободам <…>.

Уэнздей Мартин и ее единомышленники уверены, что завтра секс снова будет «добрым» только благодаря науке.

Сексологические исследования обещают нам, если снова цитировать Фуко, «безусловные истины и блаженство», соединяя «азарт познания» с «вожделением земных наслаждений». И все эти истины и благодати откроются нам через внимательное и самоотверженное изучение женского тела <…>.

Но действительно ли научные исследования секса могут снова сделать его «добрым»? И как нам в этом поможет информация о физиологических аспектах процесса возбуждения? Брук Маньянти в книге «Секс-миф» (The Sex Myth) тоже пишет о разнице «между тем, что женщина называет возбуждающим, и тем, от чего на самом деле приходит в возбуждение ее тело». Нам только кажется, будто мы знаем, «что заводит людей, но данные сексологических исследований дают другую картину». Маньянти считает, что истинным возбуждением является именно физиологический, генитальный отклик на сексуальные стимулы — ведь разуму и чувствам остается только следовать за ним. Элейн де Боттон также называет выделение вагинальной смазки и эрекцию пениса «бесспорными маркерами искренности»: это физиологическая реакция, ее нельзя симулировать. Но физиологическим реакциям нельзя приписывать искренность. Они не говорят нам ничего определенного ни о сексуальных желаниях, ни о самом процессе возбуждения. Искренними могут быть только люди.

Почему нам так хочется приравнять генитальное возбуждение к сексуальному желанию? Отчасти из-за того, что генитальное возбуждение и сопутствующее ему выделение вагинальной смазки являются обязательными условиями хорошего секса; уменьшение лубрикации во время и после менопаузы всегда доставляет женщинам сильное неудобство. Но помимо этого, гетеросексуальные женщины часто придают ему большое значение из-за склонности мужчин торопливо — нередко до того, как к этому полностью готова женщина, — переходить к пенетрации. Наличие вагинальной смазки в этом случае как бы демонстрирует, что все хорошо, что проникновению предшествовала прелюдия и все происходит в ритме, оптимальном для женщины, а не для мужчины. Генитальное возбуждение способствует получению оргазма и снижает физический дискомфорт, поэтому мы часто приравниваем его к удовольствию, особенно если учесть повсеместную ориентацию секс-руководств на гетеросексуальные отношения.

Кроме того, получить достоверную информацию от участников любого научного эксперимента в целом очень сложно: люди часто ошибаются, неосознанно искажают факты или просто привирают, о чем бы ни спрашивали их ученые — о продолжительности сна, употреблении алкоголя или об эротических переживаниях. В том, что говорят участники исследований, никогда нельзя быть уверенным на сто процентов. Говорить правду бывает неловко, особенно когда речь идет о сексуальной жизни: люди стыдятся собственных предпочтений и хотят выглядеть более «нормальными». Социологам и психологам почти невозможно полагаться только на опросы, потому что их участники часто просто не могут дать чему-либо адекватную оценку. На этом фоне «объективные» физиологические показатели, у которых к тому же имеется длинная история успеха, внушают доверие.

В XX в. получили наиболее широкое распространение два подхода к теме сексуальности. Первый зародился еще в конце XIX в. в работах Хэвлока Эллиса, Рихарда фон Крафт-Эбинга и Зигмунда Фрейда. В его основе лежит доброжелательный интерес к человеку, а также несколько патологическая одержимость разнообразными «сексуальными девиациями». В центре всех работ этих ученых стояла человеческая личность. Ее всестороннее и внимательное изучение давало исследователям возможность сделать выводы о сексуальности.

Второй подход связан с именами Альфреда Кинси (он публиковал свои исследования в конце 1940-х и начале 1950-х), Уильяма Мастерса и Вирджинии Джонсон (их первая книга, как я уже упоминала, вышла в 1966 г.). Они опирались исключительно на статистику и большие объемы данных, измеряя одни и те же показатели у бесчисленного количества людей. Кинси с коллегами буквально проводил «ковровые бомбардировки» опросниками, задействовав в одном из своих исследований шестнадцать тысяч человек.

В лабораториях Мастерса и Джонсон исповедовали другую форму тщательности: вуайеристские проникающие в тело камеры, датчики и сенсоры на механических секс-устройствах.

Альфред Кинси, энтомолог по образованию, был одержим сбором данных; его работы поражают как минимум размахом, масштабом учета и каталогизации. До того как он обратился к сексологическим штудиям, Кинси прочесал всю территорию США, описывая разновидности орехотворок. С тем же, достойным судмедэксперта, педантизмом он подошел к изучению человеческой сексуальности. Его команда, вооружившись анкетами из трех сотен вопросов, проводила двухчасовые интервью с каждым участником исследования. За единицу измерения сексуального опыта Кинси принял «сексуальную разрядку»: он подсчитывал оргазмы и выяснял, в каких обстоятельствах люди их получают. Вопросы, включенные в его анкету, касались того, в каких обстоятельствах и позах опрашиваемые занимаются сексом, какой секс предпочитают, как часто получают оргазм; другая часть опросника охватывала темы мастурбации, гомосексуальности, сексуальных контактов с животными, сексуальных проблем и расстройств.

Кинси признавал, что «сексуальная разрядка» не идеальная единица измерения сексуального опыта, но считал, что это единственный достаточно надежный и поддающийся учету показатель, на основании которого можно строить статистическое исследование. Акцент на оргазме — и вынесение за скобки всего, что не ведет к оргазму, — принесли некоторые плоды. Так, например, Кинси, а за ним и Мастерс, и Джонсон стали рассматривать женский оргазм как объективное явление, освободив сексуальную жизнь женщины от ранее считавшейся необходимой связи с замужеством и деторождением. Кроме того, это позволило Кинси низвести секс между состоящими в браке мужчиной и женщиной до рядовой активности в длинном ряду сексуальных практик, включающем мастурбацию, гомосексуальный секс и секс с животными. Таким образом, вынесение оргазма в центр исследования позволило Кинси игнорировать давно сложившуюся иерархию норм и «девиаций».

Результаты исследований Кинси произвели скандал в консервативном американском обществе 1950-х. Согласно собранным им данным, около 90% мужчин занимались сексом до брака и почти треть мужчин имели тот или иной гомосексуальный опыт, сопряженный с получением оргазма. Половина женщин, вступая в брак, уже не были девственницами, и две трети испытывали оргазм до замужества. Около трети опрошенных мужчин и женщин переживали как минимум один гомосексуальный опыт. 8% мужчин испытывали оргазм при сексуальном контакте с животными.

Ставя в центр исследования оргазм, Кинси руководствовался исключительно математической логикой, но пришел к политически и социально заряженным результатам.

Гетеронормативные установки послевоенного американского общества были разнесены в пух и прах, и социум ответил резким отпором. Конгресс инициировал расследование деятельности Кинси, а Фонд Рокфеллера перестал спонсировать его работу.

Выборка участников исследования Кинси не была репрезентативной: большую часть из них составляли белые американцы. Более того, хотя ученый понимал, что выбранные им методы небезупречны (будут ли люди говорить интервьюерам правду при наличии строгого социального табу на обсуждение секса?), он предпочитал умалчивать об этой небезупречности: и о специфической психологической обстановке на интервью, и — особенно — о тактике их ведения. Задавая интервьюируемому вопрос о каком-либо сексуальном опыте, Кинси сразу спрашивал, когда тот впервые его испытал, пренебрегая вопросом о том, испытывал ли интервьюент его вообще. Предполагалось, что это помогает людям преодолеть смущение, но можно расценить это и как давление. Интервью — это в целом довольно ненадежный источник данных. Кинси, одетый в твидовый пиджак и галстук-бабочку, забрасывал вопросами собеседников, многие из которых, возможно, никогда раньше не обсуждали секс ни с кем, тем более в таких откровенных подробностях. Исследователь, сам того не желая, мог сильно повлиять на их ответы. В подчеркнуто строгой, деловой обстановке интервью с большой вероятностью могут родиться определенные фантазии. Нейтральный и непредвзятый опрос на деле может показаться кому-то странно эротическим или как минимум провокационным.

<…> Ученые часто не принимают во внимание эротизм самого процесса и атмосферы сексологического исследования. Мастерс и Джонсон просто не могли так или иначе не повлиять на происходящее.

Например, у участников эксперимента сексуальное напряжение могло возникнуть, скажем, от осознания того, что они занимаются сексом за закрытыми дверями в респектабельном учебном заведении и при этом за ними внимательно кто-то наблюдает.

Абсолютно исключить себя из процесса наблюдения не могут и современные сексологи: их зонды, удобные кресла, строгие ограничения и методы стимуляции не скрывают, а скорее метонимически представляют исследователей. Все подобные эксперименты — это, по сути, вуайеризм, и как бы ученые ни старались подходить к изучению секса объективно и бесстрастно, им не откреститься от собственной природы.

<…>

Экспериментальным методам поют оды в современных обзорах научных достижений. Предполагается, что именно они должны очистить желание от культурной накипи, отмести субъективность личных рассуждений и явить нам трепещущую влажную суть истинной сексуальности. Всех воодушевляет мысль о том, что плетизмографы, регистрирующие увлажненность влагалища, и устройства, отслеживающие сердцебиение и расширение зрачков, могут наконец поведать нам о том, чего хотят женщины. Эта мечта — мечта докопаться до правды — так привлекательна, потому что наша культура — это культура измерения. Мы свято верим в то, что, если что-то можно измерить, оно должно быть измерено, и в то, что, будучи измеренным, оно сообщит нам нечто важное, откроет истину.

Все манипуляции, совершаемые участниками и над участниками современных сексологических исследований, должны удовлетворять требованиям университетских этических комиссий. Испытуемым обычно запрещается мастурбировать, и они часто обездвижены: на сексологические эксперименты деньги и так выделяют со скрипом, но получить финансирование особенно сложно, если в описании эксперимента не прописаны ограничения на собственно секс и мастурбацию. Что же изучают в ходе таких экспериментов? Я лично сомневаюсь, что мы действительно наблюдаем развитие сексуального возбуждения и желания, с помощью плетизмографа измеряя прилив крови к вагине. Мне кажется, мы просто наблюдаем прилив крови к вагине, пока женщина смотрит выбранную не ею порнографию, при этом не шевелясь и ни в коем случае не трогая себя.

В лабораторных условиях возбуждение обычно изучают, подвергая участников эксперимента воздействию разнообразных сексуальных раздражителей. Какие раздражители считаются подходящими? Иногда допускаются сексуальные фантазии, но чаще всего используются сделанные во время полового акта аудиозаписи, а также порнографические изображения и видео <…>. Обычно порнографию считают условно нейтральным раздражителем, реакция на который позволяет сделать объективные выводы о женской сексуальности.

Но порнография отнюдь не нейтральна: исследования, нацеленные на изучение реакции на разные ее виды, демонстрируют, что женщины неодинаково воспринимают различный визуальный порноконтент. Они, судя по всему, испытывают более сильное субъективно воспринимаемое сексуальное возбуждение, смотря специально «ориентированные на женщин» фильмы, а не стандартное, повсеместно доступное порно <…>. От просмотра типовой порнографии женщина физиологически возбуждается так же, как от любой другой, но воспринимает ролик обычно более негативно <…>.

Мы можем по-разному трактовать эти результаты. Например, как доказательство того, что женщину в целом возбуждает любое порно, но при этом она разобщена со своим телом: на сознательном уровне не понимает, что ей нравится и чего она подспудно хочет, и даже отрицает свои желания. Или же можно прийти к другому заключению: женское тело физиологически реагирует на любую порнографию (ведь это, в конце концов, мощный стимул, специально разработанный для провоцирования телесного ответа), в то время как женщина как личность предпочитает только определенные ее виды. Генитальное возбуждение не говорит нам абсолютно ничего о субъективной сексуальности — о том, что и кому нравится. Оно касается исключительно физиологии.

<…> Все эти эксперименты в итоге ничего не говорят нам о природе сексуального возбуждения.

И это неудивительно. Разве данные, которые были получены в результате лабораторного эксперимента, оторванного от реальной жизни и заключающегося в пассивном просмотре порнографических роликов человеком, облепленным датчиками, вообще могут дать нам представление о чем-то за пределами этих искусственных условий? Все это бесконечно далеко от сложного, психологически напряженного, динамичного межличностного контекста, в котором обычно разворачивается половой акт (удачный или не очень) и в котором раскрывается сексуальное желание.

<…> Да, женщины испытывают физиологическое возбуждение от самых разнообразных стимулов — и от просмотра видео с совокуплением бонобо, и от сексуального надругательства, будь то фантазии на тему изнасилования или изнасилование реальное. Но напрямую переходить от измерений генитального возбуждения к выводам относительно сексуальных желаний женщины — значит фальсифицировать данные.

Конечно, хотелось бы верить в то, что тело не лжет. Но оно и не лжет, оно просто дает нам весьма противоречивую информацию.

Физиологические реакции не главное, и нельзя опираться исключительно на них. Если мы действительно хотим сделать секс «добрым» и приносящим удовольствие всем его участникам, то нам нужно обращать внимание прежде всего на субъективные компоненты сексуальности. Необходимо внимательно слушать то, что женщины говорят о сексе. Когда речь идет о мужчинах, мы оцениваем физиологическое возбуждение совершенно по-другому. В 1999 г. американский политик Боб Доул принял участие в запущенной Pfizer рекламной кампании «Виагры». Это был довольно рискованный шаг. Чтобы смягчить реакцию публики и избежать публичного конфуза, сценаристы ролика сделали акцент на том, что проблемы с эрекцией у Доула были вызваны лечением рака простаты. Таким образом, состояние, которое долгие годы стигматизировали под ярлыком «импотенция», отделялось от человека и переносилось в область обезличенных побочных эффектов лекарств.

Pfizer впервые вывел на рынок «Виагру» в 1998 г. Сегодня на рынке множество препаратов для увеличения потенции, но тогда компания, будучи пионером, ступала на зыбкую почву. Рекламная риторика должна была быть выстроена таким образом, чтобы пресекать любые сомнения в наличии у мужчин сексуального желания. Проблемы с эрекцией представлялись как некая мелкая физиологическая, почти механическая неполадка. Утверждалось, что «Виагра» улучшает кровоток и усиливает прилив крови к половым органам, обеспечивая эрекцию, но темы пониженного сексуального желания и связанной с ним «мужской силы» не поднимались. Этот тон был выбран неспроста: разработчики рекламной стратегии понимали, что люди склонны воспринимать пониженное сексуальное желание у мужчины как нечто «немужественное» и «стыдное». Не хотеть секса вообще для мужчины более унизительно, чем столкнуться с временными эректильными проблемами почти технического свойства. Большинство мужчин, страдающих эректильной дисфункцией, испытывают стресс, и именно поэтому «Виагра» оказалась такой баснословно успешной.

В конце концов, что останется от мужчины, если забрать у него секс? Общественно одобряемая маскулинность равняется высокому либидо, здоровому сексуальному аппетиту и постоянной готовности к коитусу.

Женщина, как внушают нам авторы секс-руководств, пикап-гуру и Кристиан Грей, не понимает, чего хочет ее тело, или скрывает свои потаенные желания. Мужчина, если судить по рекламе «Виагры», никогда не теряет этой связи между разумом и телом. Но при этом сознательный интерес к сексу считается более существенным свидетельством «половой силы» мужчины, чем его фактическая способность заняться сексом. То есть у мужчин в противопоставлении разума телу доминирует разум, и нас ничего не смущает в этом раскладе.

Принятая в обществе иерархия физиологического и психологического для женщин и мужчин устроена по-разному: мужчина может решать за себя сам, а женщина — нет.

В 1941 г. американское издательство DC Comics впервые выпустило комикс о Чудо-женщине. Облаченная в красные кожаные сапоги и золотую тиару, она стала первой американской супергероиней. В качестве создателя образа был указан Чарльз Молтон. Под этим псевдонимом скрывался психолог и теоретик феминизма Уильям Марстон, которому помогала его жена Элизабет Холлоуэй, также психолог. Пара жила в полиаморных отношениях с Олив Бирн, племянницей знаменитой активистки и основательницы «Лиги контроля над рождаемостью» Маргарет Сэнгер. По задумке Марстона, Чудо-женщина должна была воплощать «женственность сильную, свободную и отважную» и вдохновлять девочек быть уверенными в себе, завоевывать свое место в обществе и не бояться браться за традиционно «мужские» занятия и профессии. Образ был нацелен, как говорил его создатель, на «психологическую пропаганду нового типажа женщины, которая может управлять миром».

Оружием Чудо-женщины было волшебное лассо, которое заставляло пойманного им человека говорить правду. В «Тайной истории Чудо-женщины» (The Secret History of Wonder Woman) Джилл Лепор указала на связь этой детали с практиками БДСМ, с захватами, связываниями и пленением, возможно, даже наказанием. Но лассо Чудо-женщины выступало и как своего рода феминистский детектор лжи. И кто же, как вы думаете, внес существенный технический вклад в изобретение современного полиграфа? Уильям Марстон собственной персоной. Ранние способы детекции лжи базировались на достижениях криминалистики XIX в.: считалось, что говорящего неправду человека выдает его собственное тело — он краснеет, потеет, у него учащается сердцебиение. Марстон вывел методики детекции лжи на новый уровень, разработав в 1915 г. технологию измерения систолического кровяного давления и придумав делать регулярные его замеры во время опросов.

Полиграфические процедуры поразительно недостоверны — и все же они приобрели значительную популярность, не в последнюю очередь благодаря Марстону и его таланту убеждения. За последние сто лет их применение даже расширилось, несмотря на всевозрастающее число исследований, доказывающих научную несостоятельность полиграфологии. Детекторы лжи не в состоянии безошибочно определить, говорит ли человек правду, потому что не существует физиологического показателя, однозначно связанного с ложью. Учащенный пульс и сердцебиение могут выдавать не только чувство вины, но и просто общее беспокойство или нервозность. Сторонники использования полиграфа тем не менее считают его полезным инструментом — в умелых руках. Иногда он действительно вызывает внезапные признания и позволяет эффективно наблюдать за поведением человека, потому что, если цитировать книгу Иэна Лесли «Прирожденные лжецы» (Born Liars), «люди верят в непогрешимость детектора лжи». Он выводит на чистую воду людей с нечистой совестью, потому что те уверены во всемогуществе техники. То есть полиграф работает скорее как плацебо — потому что человек уверен в том, что полиграф работает. Нельзя забывать и о его месте в культуре: сцены с детектором лжи есть во многих фильмах, он то и дело заставляет героев потеть, угрожая обнажить правду, которую не в силах скрыть их тела.

За полиграфом всегда стоит тень его криминалистического прошлого. Однако он был популярен и как инструмент, позволяющий раскрыть загадки женской сексуальности.

В 1928 г. Марстон и Бирн в присутствии журналистов и фотографов провели эксперимент в нью-йоркском театре Embassy (по сути, он мало чем отличался от современных сексологических исследований). Они надели на запястья шести танцовщиц кордебалета — трех блондинок и трех брюнеток — тонометры. Девушкам было предложено просмотреть кульминацию немого черно-белого романтического фильма «Плоть и дьявол» с Гретой Гарбо в главной роли. Во время просмотра Марстон и Бирн периодически снимали показания тонометров. Оказалось, что брюнетки волновались больше блондинок.

В начале карьеры Марстон часто печатал в журналах рекламные статьи, пытаясь продвинуть свой детектор лжи в качестве идеального прибора для семейного консультирования. К примеру, писал он, верность супруги можно проверить, просто измерив ее давление во время поцелуя с мужем, а потом с другим привлекательным мужчиной и сравнив показатели. На детектор лжи, таким образом, с самого начала была возложена функция открытия «правды тела», которую скрывала или искажала подозреваемая — женщина.

Непостижимые и лживые женщины так и напрашивались на полиграфологические исследования. Полиграф должен был вытащить на божий свет их сексуальные желания — показания их тел.

Но прогресс не стоит на месте, и сегодня сексологи предпочитают открывать «правду женского тела» с помощью более современных технологий. Например, уже описанной выше вагинальной плетизмографии. Полиграф регистрирует ложь, плетизмограф — правду, но необходимость их использования объясняется одинаково: доверять можно только и исключительно телу женщины. Если поверхности тела недостаточно, то нужно перенести исследования вглубь тела. И эксперименты с детектором лжи, и вагинальная плетизмография базируются на убежденности сексологов в том, что сексуальность нельзя изучать с помощью внешних наблюдений и уж тем более интервью; нет — она скрыта где-то внутри.

<…>

Детектор лжи, чтобы добраться до правды, фиксирует физиологические реакции организма, и то же самое делает плетизмограф, измеряя генитальное возбуждение. И те и другие эксперименты отдают одержимостью, манией выслеживать и разоблачать. И в тех и в других, несомненно, есть что-то похотливое. И преследование, и захват эротичны; зыбкая женская сексуальность наконец оказывается в плену.

Женщина, которую изучает — а вернее, создает — современная сексология, скрывает свои желания от самой себя и от всех остальных. Ученые и их благосклонные последователи настаивают на том, что женская сексуальность должна быть досконально изучена, возбуждение — измерено, желание — разоблачено. Но зачем?

***
В фильме Джоша Аппиньянези «Женщина, человек, зверь» (Female Human Animal) главная героиня, писательница Хлоя Аридхис, организует в ливерпульском музее Тейт выставку художницы Леоноры Кэррингтон. Перед открытием, заканчивая кое-какие мелочи, она то и дело замечает привлекательного незнакомца, который, кажется, играет с ней в прятки в музейных залах. Он по-птичьи свистит героине в окно; она видит его сквозь пластиковые завесы, разделяющие два зала; то находит его, то теряет из вида; выходя из здания, снова замечает незнакомца, и снова он исчезает. Хлоя пытается навести о нем справки у администратора музея. Пока она мучительно неловко пытается описать этого мужчину и что-то бормочет администратору, за ее спиной вдруг появляется полицейский из Скотленд-Ярда. Несколько высокомерно и официально он сообщает ей, что у здания был замечен темноволосый мужчина высокого роста. По его тону понятно, что следователь считает мужчину опасным, хотя все его слова поразительно туманны и неопределенны.

Это фильм о последствиях проявленного женского желания. Эротическое томление и любопытство у женщины всегда идут рука об руку с осторожностью, подозрительностью и ощущением опасности. Тут же рядом находится сознание своей ответственности за риск — ведь, как известно, женщина заранее предупреждена. Признаться в своих желаниях — значит признать свою вину. Желание и вина, сексуальное влечение и ответственность едины.

Проявленное женщиной желание будит у людей подозрения, а проявленное вожделение грозит общением с судьей и криминалистами.

Женщина боится мужской агрессии, но она опасается и вопросов о собственных сексуальных желаниях. Ей не нравится, когда кто-то вообще пытается пролить яркий свет на эту область: и фактически, то есть в суде, и фигурально.

Хлоя взбудоражена образом загадочного незнакомца — ее любопытство и ее желание разожжены. Последствия не заставляют себя ждать. После очередной веселой ночи она возвращается домой под утро и находит таинственного незнакомца у себя под дверью. Они договариваются о свидании в парке Хампстед-Хит. Герой кажется Хлое эксцентриком, временами забавным, временами странным. Свидание продолжается в лобби отеля, герои разговаривают друг с другом, потом поднимаются в номер, флиртуют, целуются и в конце концов оказываются в постели.

Потом мужчина уходит в ванную, но внезапно быстро возвращается с пластмассовым шнуром, которым и начинает душить героиню. Хлое удается убежать, герой преследует ее. Разворачивается сцена погони. Поймав девушку, он, похоже, собирается ее убить, но тут камера переключается на траву — птичья трель звучит в полную силу, — а когда возвращается, то мы видим, что Хлоя изо всех сил молотит незнакомца каким-то предметом. Кажется, она убивает его, но нам этого не показывают.

В начале фильма Хлоя Аридхис предстает зажатой и закомплексованной девушкой. Общение с людьми и выражение своих мыслей даются ей с трудом; на публике она волнуется, а необходимость произнести речь на открытии выставки вызывает у нее панику. После эпизода в парке она словно перерождается и возвращается к жизни обновленной, посвежевшей и хлесткой. Она решительно сдает рукопись противному издателю, который привык мотать ей нервы, играя на ее слабостях. Тот полностью обезоружен ее самообладанием. Героиня с удовольствием дает несколько бойких и внятных интервью о выставке Кэррингтон. К ней возвращается интерес к жизни, все кажется ей более ясным и определенным. Когда друзья спрашивают Хлою, как прошло свидание с незнакомцем, она небрежно отвечает, что размозжила ему камнем лицо. Все дружно смеются.

Публицисты часто делают из современных сексологических исследований следующий вывод: природой женщине дан ненасытный сексуальный аппетит, но общество держит его под строгим контролем и порицает любые его проявления.

Словом, женское либидо могущественно, но сковано жесткими социальными нормами, и именно поэтому его обнаружение и распространение знаний о его истинной природной мощи являются важным вкладом в дело женской эмансипации. Научное знание о женской сексуальности необходимо для освобождения женщины. Особенно если это знание о сильном либидо.

Однако вся эта публицистическая риторика маскирует более глубокие проблемы. Сексологические исследования и их общественное обсуждение, озабоченный поиск разгадки женской сексуальности — все это нужно только затем, чтобы хоть как-то регулировать напряженные отношения между полами, в последние годы ставшие образцом взаимного непонимания. То же самое касается концепции согласия: в привлечении общественного внимания к женской сексуальности сторонники этой концепции видят способ дать женщине слово в сексуальных отношениях, что, в свою очередь, должно обеспечить ее безопасность, ведь трагическое недопонимание между партнерами будет устранено.

Разгадка тайны женской сексуальности стала восприниматься ими просто как способ решения проблемы сексуального насилия

Почему сексуальные желания женщины превратились в предмет публичного интереса и почему все буквально одержимы ими? Есть несколько причин: во-первых, публичное обсуждение этой темы — способ делегировать женщинам ответственность за предупреждение направленной на них агрессии, а во-вторых, оно позволяет полностью снять эту ответственность с кого-либо еще. Тайные желания женщины должны стать явными, чтобы мы могли решать, оправданны ли те или иные поступки мужчины. Женская сладострастность якобы объясняет некоторые акты мужской агрессии.
Но почему ответственность за качество секса должна ложиться только на женщину? Почему женщина должна тащить на себе всю тяжесть этого сложного общественного феномена, который к тому же основан на традиционных нормах доминантной маскулинности?

Пресловутое «рассогласование» — предполагаемое расхождение между тем, что женщина говорит, и тем, что чувствует ее тело, — стало объектом такого пристального внимания как раз потому, что эта концепция подразумевает, что женщина не знает себя. И это очень тревожит социум, так как мы превратили знание женщиной своих сексуальных желаний и потребностей в залог ее безопасности, в гарант юридической безопасности ее партнера, а также в признак ее развитого феминистского мировоззрения. «Рассогласование» — это очень неудобный факт: если женщина просто не знает, чего хочет ее тело, то она не может громко и открыто выразить свои желания. Она не может быть полноценным субъектом половых отношений и гражданином, ответственным за добровольный, взаимно приятный и здоровый секс. Она сама мешает собственному раскрепощению и безопасности.

Требуя от женщины исследовать и познавать свое тело и без стеснения озвучивать свои скрытые желания, мы как будто выставляем самопознание против репрессивности, открытость против тьмы невежества. И если женщина не понимает или не отстаивает своих желаний — что ж, она сама виновата. Сексология тоже играет свою роль в этой поразительной расстановке сил: ведь именно наука вооружает женщину знанием, а значит, защищает ее.

Но если мы действительно хотим хорошего секса — добровольного, радостного, классного, — не нужно подчиняться этому требованию всезнания.

Очень часто страх перед насилием и желание минимизировать риск неприятностей настолько определяют поведение женщины, что она полусознательно формирует свою сексуальность в соответствии с ними. Она предпочитает иметь сексуальность, которая позволит ей не пострадать от мужской агрессии. Но мы не должны ломать себя, чтобы избежать насилия. Вопрос не в том, чтобы иметь сексуальность, невосприимчивую к насилию, а в том, чтобы другие нас не насиловали. Фетишизация научного сексологического знания на самом деле никак не способствует повышению качества секса. Нам нужно изучить неизведанное.

Поддержите «Гласную»Помогите нам сделать новую историю — станьте частью нашего сообщества

Ежемесячно Разово

валюта пожертвования

₽

Размер пожертвования

100 ₽

300 ₽

500 ₽

1000 ₽

100 ₽

300 ₽

500 ₽

1000 ₽

Другая сумма, ₽

Способ оплаты

Умный платёж (₽)

Банковская карта (₽)

ЮMoney (₽)

Ваши данные

Ваш email

Укажите корректный адрес email

Имя и Фамилия

Укажите ваше имя

Я принимаю Условия оплаты Я принимаю Политику конфиденциальности

УСЛОВИЯ ОПЛАТЫ​
«Гласная» предлагает вам осуществить дарение на следующих условиях: 

1. Настоящее предложение является предложением проекта «Гласная» заключить с любым, кто отзовется на данное предложение (далее — Даритель), договор дарения на условиях, предусмотренных ниже. 

2. Предложение вступает в силу со дня, следующего за днем его размещения на сайте «Гласной» в интернете по адресу https://glasnaya.media (далее — Сайт) и действует бессрочно. 

3. В предложение могут быть внесены изменения и дополнения, которые вступают в силу со дня, следующего за днем их размещения на Сайте. 

4. Даритель безвозмездно передает в собственность «Гласной» денежные средства в размере, определяемом Дарителем, на поддержку деятельности «Гласной». 

5. «Гласная» вправе в любое время до передачи ей дарения и в течение 10 дней после от него отказаться. В случае отказа от дарения после его передачи «Гласная» возвращает дарение в течение 10 дней после принятия решения об отказе. В случае невозможности передать дарение Дарителю оно остается в распоряжении «Гласной». 

6. Даритель вправе отказаться от своего дарения в течение 10 дней со дня совершения транзакции. О своем желании Даритель извещает «Гласную» по электронной почте по адресу [email protected]. «Гласная» обязуется вернуть денежные средства в течение 10 дней с момента заявления Дарителя. 

7. Если Даритель подписался на ежемесячное списание средств с банковской карты, привязанной к счету Дарителя, впоследствии он вправе отменить ежемесячные платежи. Для отмены платежей Дарителю необходимо перейти на страницу «Отмена подписки на платежи» на сайте. 

8. Совершая действия, предусмотренные данным предложением, Даритель подтверждает, что ознакомлен с условиями и текстом настоящего предложения, целями деятельности «Гласной», осознает значение своих действий, имеет полное право на их совершение и полностью принимает условия настоящего предложения. 

9. В соответствии с Федеральным законом N 152-ФЗ «О персональных данных» Даритель настоящим дает свое согласие на обработку своих персональных данных любыми не запрещенными законом способами для целей исполнения настоящего предложения и подтверждает, что ознакомлен с политикой конфиденциальности.

Я принимаю Условия оплаты

ПОЛИТИКА КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТИ​
1. Общие положения

1.1. Настоящая политика обработки персональных данных (далее – Политика) проекта «Гласная» разработана в соответствии с Федеральными законами от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных», иными нормативно-правовыми актами по вопросам персональных данных.

1.2. Назначением Политики является обеспечение защиты прав и свобод субъекта персональных данных при обработке его персональных данных (далее – ПДн) Оператором.

1.3. Термины, используемые в тексте настоящей Политики, подлежат применению и толкованию в значении, установленном Федеральным законом от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных».

1.4. Основные права и обязанности субъекта персональных данных:

• субъект персональных данных имеет право на получение у Оператора информации, касающейся обработки его персональных данных; 
• субъект персональных данных вправе требовать от Оператора уточнения его персональных данных, их блокирования или уничтожения в случае, если персональные данные являются неполными, устаревшими, неточными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленной цели обработки, а также принимать предусмотренные законом меры по защите своих прав; 
• если субъект персональных данных считает, что Оператор осуществляет обработку его персональных данных с нарушением требований законодательства или иным образом нарушает его права и свободы, субъект персональных данных вправе обжаловать действия или бездействие Оператора в уполномоченный орган по защите прав субъектов персональных данных или в судебном порядке; 
• субъект персональных данных имеет право отозвать согласие на обработку персональных данных;
• субъект персональных данных имеет право на защиту своих прав и законных интересов, в том числе на возмещение убытков и (или) компенсацию морального вреда в судебном порядке. 

1.5. Основные обязанности Оператора:

• предоставлять субъекту персональных данных по его письменному запросу информацию, касающуюся обработки его персональных данных, либо на законных основаниях предоставить отказ в предоставлении такой информации в срок, не превышающий тридцати дней с момента получения Оператором соответствующего запроса; 
• по письменному требованию субъекта персональных данных уточнять обрабатываемые персональные данные, блокировать или удалять, если персональные данные являются неполными, устаревшими, неточными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленной цели обработки, в срок, не превышающий тридцати дней с момента получения Оператором соответствующего требования; 
• в случае достижения цели обработки персональных данных третьих лиц незамедлительно прекратить обработку персональных данных и уничтожить соответствующие персональные данные в срок, не превышающий тридцати дней с даты достижения цели обработки персональных данных, если иное не предусмотрено договором, стороной которого, выгодоприобретателем или поручителем по которому является субъект персональных данных, иным соглашением между Оператором и субъектом персональных данных; 
• в случае отзыва субъектом персональных данных согласия на обработку своих персональных данных прекратить обработку персональных данных и уничтожить персональные данные в срок, не превышающий тридцати дней с даты поступления указанного отзыва, если иное не предусмотрено соглашением между Оператором и субъектом персональных данных; 
• при обработке персональных данных Оператор принимает необходимые правовые, организационные и технические меры для защиты персональных данных третьих лиц от неправомерного или случайного доступа к ним, уничтожения, изменения, блокирования, копирования, предоставления, распространения персональных данных, а также от иных неправомерных действий в отношении персональных данных. 

1.6. Оператор собирает, использует и охраняет персональные данные, которые предоставляет субъект персональных данных при использовании сайта «glasnaya.media» и мобильных приложений с любого устройства и при коммуникации в любой форме, в соответствии с данной Политикой.

2. Цели сбора и обработки персональных данных

2.1. ПДн собираются и обрабатываются Оператором в целях:

• коммуникации с субъектом персональных данных, когда он обращается к Оператору;
• отправки отчетов о расходовании собранных средств;
• организации участия субъекта персональных данных в проводимых Оператором мероприятиях и опросах;
• предоставления субъекту персональных данных информации о деятельности Оператора;
• направления субъекту персональных данных новостных материалов;
• для других целей с согласия субъекта персональных данных.

3. Правовые основания обработки персональных данных

3.1. Правовыми основаниями обработки ПДн являются:

• Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»; 
• Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»;
• Положение об особенностях обработки персональных данных, осуществляемой без использования средств автоматизации (утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 сентября 2008 г. № 687); 
• Постановления от 1 ноября 2012 г. № 1119 «Об утверждении требований к защите персональных данных при их обработке в информационных системах персональных данных»; 
• Приказ ФСТЭК России от 18 февраля 2013 г. № 21 «Об утверждении состава и содержания организационных и технических мер по обеспечению безопасности персональных данных при их обработке в информационных системах персональных данных»; 
• Приказ Роскомнадзора от 5 сентября 2013 г. № 996 «Об утверждении требований и методов по обезличиванию персональных данных»; 
• иные нормативные правовые акты Российской Федерации и нормативные документы уполномоченных органов государственной власти; 
• согласие на обработку персональных данных.

4. Объем и категории обрабатываемых персональных данных, категории субъектов персональных данных

4.1. Персональные данные, разрешенные к обработке в рамках настоящей Политики, предоставляются субъектом персональных данных путем заполнения веб-форм на сайте, предоставления информации в сообщениях, направляемых Оператору, или другим образом свободно, своей волей и в своем интересе.

4.2. Субъектами персональных данных являются пользователи и авторы проекта «Гласная».

4.3. Субъекты персональных данных сообщают следующую персональную информацию:

• имя, фамилию;
• e-mail;
• номер контактного телефона.

4.4. Оператор защищает данные, которые автоматически передаются в процессе просмотра субъектом персональных данных рекламных блоков, в том числе информацию cookies.

4.5. Оператор осуществляет сбор статистики об IP-адресах своих посетителей. Данная информация используется с целью выявления технических проблем.

4.6. Оператор не проверяет достоверность персональных данных, предоставленных субъектом, и не имеет возможности оценить его дееспособность. Однако Оператор исходит из того, что субъект персональных данных предоставляет достоверные и достаточные данные и поддерживает эту информацию в актуальном состоянии.

5. Порядок и условия обработки персональных данных

5.1. Оператор осуществляет сбор, запись, систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передачу (распространение, предоставление, доступ), обезличивание, блокирование, удаление и уничтожение персональных данных.

5.2. Обработка персональных данных осуществляется Оператором следующими способами:

• неавтоматизированная обработка персональных данных;
• автоматизированная обработка персональных данных с передачей полученной информации по информационно-телекоммуникационным сетям или без таковой; 
• смешанная обработка персональных данных.

5.3. Сроки обработки персональных данных определены с учетом:

• установленных целей обработки персональных данных;
• сроков действия договоров с субъектами персональных данных и согласий субъектов персональных данных на обработку их персональных данных; 
• сроков, определенных Приказом Минкультуры России от 25 августа 2010 г. № 558 «Об утверждении “Перечня типовых управленческих архивных документов, образующихся в процессе деятельности государственных органов, органов местного самоуправления и организаций, с указанием сроков хранения”». 

5.4. Оператор не раскрывает третьим лицам и не распространяет персональные данные без согласия субъекта персональных данных (если иное не предусмотрено федеральным законодательством РФ).

5.5. Условием прекращения обработки персональных данных может являться достижение целей обработки персональных данных, истечение срока действия согласия или отзыв согласия субъекта персональных данных на обработку его персональных данных, а также выявление неправомерной обработки персональных данных.

6. Безопасность персональных данных

6.1. Для обеспечения безопасности персональных данных при их обработке Оператор принимает необходимые и достаточные правовые, организационные и технические меры для защиты персональных данных от неправомерного или случайного доступа к ним, их уничтожения, изменения, блокирования, копирования, предоставления, распространения, а также от иных неправомерных действий в отношении персональных данных согласно Федеральному закону от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» и принятым в соответствии с ним нормативным правовым актам.

6.2. Оператором приняты локальные акты по вопросам безопасности персональных данных. Сотрудники Оператора, имеющие доступ к персональным данным, ознакомлены с настоящей Политикой и локальными актами по вопросам безопасности персональных данных.

7. Актуализация и уничтожение персональных данных, ответы на запросы субъектов на доступ к персональным данным

7.1. В случае подтверждения факта неточности персональных данных или неправомерности их обработки, персональные данные подлежат их актуализации Оператором, обработка прежних при этом прекращается.

7.2. При достижении целей обработки персональных данных, а также в случае отзыва субъектом персональных данных согласия на их обработку персональные данные подлежат уничтожению, если иное не предусмотрено иным соглашением между Оператором и субъектом персональных данных.

7.3. Субъект персональных данных имеет право на получение информации, касающейся обработки его персональных данных. Для получения указанной информации субъект персональных данных может отправить запрос по адресу: [email protected].

8. Ссылки на сайты третьих лиц

8.1. На сайте могут быть размещены ссылки на сторонние сайты и службы, которые не контролируются Оператором. Оператор не несет ответственности за безопасность или конфиденциальность любой информации, собираемой сторонними сайтами или службами.

Я принимаю Политику конфиденциальности

Перенаправление на безопасную страницу платежа...