«Неподходящие» Как по всему миру женщин стерилизуют против их воли

В 2020 году российские журналисты рассказали, как в пансионатах для инвалидов в Свердловской области недееспособных женщин стерилизовали против их воли. Россия — далеко не единственная страна, где практикуется недобровольная стерилизация, чтобы регулировать рождаемость в некоторых группах населения. За первые девятнадцать лет XXI века такие случаи фиксировали на пяти континентах. «Гласная» рассказывает, где и как женщин до сих пор стерилизуют насильственно или принудительно и откуда пошла эта практика.

Инвалиды, транс-люди, бедные

В 2001 году 19-летняя Хелена Ференчикова, беременная вторым ребенком, поступила в роддом чешского города Острава, где ей сделали кесарево сечение. После родов Хелене сказали, что рождения еще одного ребенка она не переживет, и потребовали дать устное согласие на немедленную стерилизацию. Из документов следует, что «согласие» было дано за 31 минуту до самого хирургического вмешательства. В это время Хелена еще находилась под воздействием препаратов, которые ей ввели для анестезии при подготовке к кесареву сечению. Почему третьи роды могут оказаться трагическими и почему необходима стерилизация, ей никто не объяснил.

Женщины-рома, к числу которых относилась Ференчикова, подвергались в Чехословакии недобровольной стерилизации с 1960-х годов. Произошедшее с Хеленой правозащитники называют принудительной стерилизацией, на которую женщина соглашается под давлением (coerced/coercive sterilization). Согласия на операцию добиваются с помощью манипуляций, обмана или запугивания. Например, женщину могут попросить подписать документ о согласии по дороге в операционную или сразу после родов; убедить, что без этого согласия она не сможет получить другие медицинские услуги, например, аборт или кесарево сечение, или устроиться на работу. Кроме того, принудительной стерилизации в некоторых странах подвергаются трансгендеры — это обязательное условие для легализации смены пола.

Второй тип недобровольной стерилизации — насильственная стерилизация (forced sterilization) — проходит без ведома человека, когда возможности согласиться или отказаться вообще нет. Есть случаи, когда женщины не подозревали, что их стерилизовали после родов, пока не пытались забеременеть вновь. В лучшем случае они узнавали о сделанной операции у лечащего врача уже после процедуры. Женщины и девочки с инвалидностью особенно уязвимы перед насильственной стерилизацией: их часто оперируют под предлогом лечения или с согласия опекуна или законного представителя.

Чаще всего жертвами недобровольной стерилизации становятся именно женщины. За последние двадцать лет женщин и девочек с инвалидностью стерилизовали против их воли в 38 государствах мира. Исследование, проведенное в 2004 году в Чили, показало, что 42% женщин с ВИЧ, стерилизованных в этой стране, подверглись операции без получения их согласия.

В 2000–2019 годы исследователи фиксировали случаи недобровольной стерилизации в Европе (в таких странах как Испания, Венгрия и Словакия), в Азии (Узбекистан), Северной и Южной Америке (США и Венесуэла) и в африканских государствах. Точно подсчитать, сколько человек в мире подверглось недобровольной стерилизации, невозможно. Публичных случаев, на которые могли бы опереться исследователи в своих подсчетах, единицы. Распространению информации мешает в первую очередь то, что уязвимые люди, как правило, принадлежат к маргинализированным группам населения. Это женщины с инвалидностью и ВИЧ, представительницы коренных народов и этнических меньшинств. Так, четыре женщины,принадлежащие к коренным народам канадской провинции Саскачеван, публично заявили, что в период с 2005 по 2010 год подверглись принудительной стерилизации. Созданная для расследования их жалоб комиссия заключила, что к принудительной стерилизации привел в том числе ложный стереотип, согласно которому женщины из числа коренного населения неспособны к «нормальному» материнству. Однако случаи недобровольной стерилизации таких женщин не прекратились: согласно опубликованному в этом году докладу комиссии по правам человека канадского Сената, последние операции датируются 2019 годом. В разные исторические периоды под угрозой оказывались бедные: например, в 1990-е годы правительство Перу пыталось бороться с бедностью, стерилизовав около 300 тысяч женщин и 24 тысяч мужчин против их воли.

Другая причина неполноты имеющейся информации — политические режимы, которые ограничивают доступ исследователей и правозащитников к источникам. Принятый в авторитарном Узбекистане в 2000 году секретный указ о стерилизации женщин с целью контроля численности населения впервые стал предметом обсуждения только пять лет спустя. Информацию о недобровольной стерилизации исследователи получают от врачей и пострадавших женщин на условиях анонимности. В ходе расследований выяснилось, например, что некоторые женщины подписывали согласие на стерилизацию, думая, что это благодарственное письмо в адрес больницы. Правозащитники предполагают, что узбекское правительство неофициально распределяет между врачами квоты на стерилизацию — по четыре женщины на каждого гинеколога в месяц. Сравнивая доступные показатели, именно этим они объясняют резкий рост стерилизаций в стране, в том числе среди женщин, которым сделали кесарево сечение.

В России тоже стерилизуют против воли: такие случаи с женщинами после родов фиксировали в Новосибирске и Барнауле. В разное время принудительно стерилизовали недееспособных женщин, живущих в психоневрологических интернатах в Астрахани, Волгограде, Москве, Санкт-Петербурге, Уфе, в Московской и Свердловской областях, в Пермском крае. Как правило, в интернатах и пансионатах опекуном недееспособных женщин является директор учреждения. Он же и дает согласие на операцию. По российскому законодательству стерилизовать недееспособного человека можно только по решению суда после заявления опекуна. Вообще же любая так называемая медицинская стерилизация у нас возможна только по письменному заявлению гражданина (или его опекуна) и с соблюдением одного из двух ограничений: гражданин должен иметь не менее двух детей или быть старше 35 лет. При наличии специальных медицинских показаний и добровольного согласия на операцию соблюдать эти условия не нужно. Среди таких показаний в списке Миндзрава перечислены туберкулез, болезни крови, порок сердца, тяжелые хронические и наследственные психические расстройства. Иначе говоря, по российскому законодательству принудительная стерилизация невозможна. В отношении недееспособных она таковой не считается, если соблюдены формальные процедуры: согласие опекуна и присутствие самого недееспособного в суде, где решается его судьба.

«Неправильно живущие»

В относительно недавнем прошлом недобровольная стерилизация была широко распространенной практикой, в том числе в западных странах. В 1930-е — 1980-е годы законы о насильственной и принудительной стерилизации расовых меньшинств и людей с психическими заболеваниями и алкоголизмом действовали в Австралии, Исландии, Канаде, Норвегии, Финляндии, Швейцарии, Эстонии и Японии — не говоря уже о нацистской Германии. В США вплоть до конца 1970-х годов стерилизовали людей с диагностированными психическими заболеваниями и с ограниченными возможностями здоровья, преступников, людей с эпилепсией, а также коренных американцев и афроамериканцев.

Применение стерилизации было связано с развитием евгеники — псевдоучения, согласно которому положительные и «негативные» качества личности передаются по наследству, и если искусственно ограничить рождаемость «дефектных» людей, человечество станет лучше. Создатель термина, британский ученый Фрэнсис Гальтон, к 1890-му году сформулировал идею «позитивной евгеники», которая сводилась к тому, что количество «подходящих» членов общества можно увеличить благодаря государственным программам поддержки наиболее одаренных людей. Гальтон был обеспокоен тем, что «низшие классы», обзаводясь большими семьями, поглощают английское общество и тем самым угрожают геополитическому превосходству страны на мировой арене. Одновременно получила развитие так называемая «негативная евгеника», суть которой состояла в том, чтобы не дать «неподходящим» людям с нежелательными для общества качествами «портить расу». Для этого использовались самые разные методы — например, иммиграционные законы: так, в США с 1920-х до конца 1960-х годов с помощью квот на въезд поощряли иммиграцию из государств северной и западной Европы и искусственно ограничивали приток иммигрантов с юга и востока континента. Наиболее жестоким методом «негативной евгеники» была стерилизация.

Правительства разных стран комбинировали для создания «лучшего общества» методы негативной и позитивной евгеники. В истории Европы ХХ века влияние евгеники часто рассматривают в контексте тоталитарных и социалистических государств, в частности, нацистской Германии и Швеции. В основе социальной идеологии обеих — несмотря на все очевидные различия — лежала идея всеобщего благосостояния и продуктивного общества; достичь этих целей предполагалось в том числе и евгеническими средствами. Но приоритеты у правительств двух стран, конечно, отличались: если в Германии руководствовались представлениями о расовой чистоте, то в Швеции — о социальной защите всего общества.

Пришедшая к власти в 1932 году шведская социал-демократическая партия проводила политику, поощрявшую «правильный» образ жизни. Тем, кто ему следовал, предлагали улучшенные медицинские услуги и жилищные условия, что в долгосрочной перспективе должно было сделать общество более продуктивным. А стерилизация стала механизмом защиты общества от «неправильно живущих» людей, чьи асоциальные черты считалась результатом генетической неполноценности.

Шведские власти неоднократно изменяли законодательство, когда их не устраивали показатели стерилизации, приводя новые аргументы в пользу операции или предоставляя врачам право стерилизовать определенные группы без согласия. Так, в 1934 году к «неправильным» отнесли людей, страдающих серьезными наследственными заболеваниями, особенно психическими, — это был «евгенический» аргумент в пользу стерилизации. Социальный аргумент призывал к стерилизации людей, не способных позаботиться о детях из-за своих психических или физических особенностей. Кроме того, стерилизовали женщин, если, по мнению властей, рождение ими следующего ребенка могло негативно сказаться на благосостоянии семьи и психическом здоровье матери. Наконец, гуманитарный аргумент предполагал, что детям из «низших» слоев, которые вырастут в неблагоприятной обстановке и не получат воспитания, позволяющего им в будущем стать деятельными членами общества, лучше не появляться на свет.

Таким образом, «дефектными» оказались представители менее устроенных, маргинализированных групп населения, чей образ жизни расходился с принятым среди большинства. Одновременно власти полагали, что если дать «неправильно живущим» возможность развиваться в порядочном окружении, со временем они тоже станут продуктивными членами общества. Практика недобровольной стерилизации в Швеции фактически прекратилась вскоре после Второй Мировой войны, но официально закон отменили только в 1976 году.

Евгеническое движение существовало и в России. До Октябрьской революции оно не имело структуры, но с приходом советской власти преобразовалось в Русское евгеническое общество, даже выпускавшее собственный журнал. Советские евгенисты тоже поначалу верили, что стерилизация поможет улучшить общество. В первой половине 1920-х годов «Русский евгенический журнал» перепечатывал резолюции немецкого, английского и шведского евгенических сообществ, в которых содержались призывы стерилизовать «как можно больше дефектных людей». Но поддержки эти идеи в советской России не нашли: в 1920-е годы население страны стремительно сокращалось, особенно в Москве и Петербурге, и ограничивать репродукцию было нецелесообразно.

Исследовательница Анна Фингер считает, что на формирование евгеники в дореволюционной России и молодой советской республике повлияли две противоречащие друг другу идеи. Российские интеллектуалы, увлеченные идеей о сильном телом и душой человеке, росли в среде, где существовала традиция сострадания к человеку «юродивому». «Душевнобольные» в России того времени были более интегрированы в общественную жизнь, чем в европейских странах. Хотя Россия не отставала от Запада по темпам строительства специализированных учреждений и приютов, в них находилось меньше людей, чем в западноевропейских странах. Поэтому, считает Фингер, российские евгенисты не разделяли идею о создании «всесильного человека» за счет тех слоев населения, которые их западные коллеги считали «дефектными».

Кроме того, в преимущественно аграрной России начала ХХ века не сложилось тех социально-экономических условий, которые привели к развитию евгеники в других странах, — быстрой урбанизации, индустриализации, мобильности и растущей плотности населения. Да и марксизм-ленинизм подразумевал, что «дефективные» элементы общества могут быть перевоспитаны при надлежащем надзоре и образовании. Поэтому евгенические идеи в советской России не были настолько влиятельны, а в начале 1930-х годов власти и вовсе разогнали евгеническое движение, объявив евгенику (вместе с генетикой) лженаучным, буржуазным и фашистским явлением, а советские евгенисты лишились своих постов в университетах и исследовательских институтах.

В СССР даже добровольная стерилизация допускалась только по медицинским основаниям до 1993 года, когда она была официально разрешена в отсутствие таких оснований, но с ограничениями (возраст или минимальное количество детей), аналогичными сегодняшним.

«Вызывают смятение в обществе»

Сегодня ООН признает стерилизацию без свободно и осознанно данного согласия формой пытки и жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство человека обращением. Кроме того, недобровольная стерилизация женщин считается формой дискриминации и насилия, а различные международные и национальные организации требуют положить конец подобным практикам. Операция нарушает фундаментальные права человека на здоровье, информацию, неприкосновенность личной жизни и свободу от дискриминации. Она не позволяет реализовать право на создание семьи и право самостоятельно принимать решения, связанные с деторождением.

Некоторые страны разработали программы компенсации ущерба, причиненного жертвам недобровольной стерилизации. В 2021 году в Чехии приняли закон о компенсациях женщинам-рома, недобровольно стерилизованным в 1966–2012 годах. Еще раньше жертвы стерилизации получали компенсации от чешского правительства на основании решений Европейского суда по правам человека. В Швеции в 1999 году — после общественного резонанса, вызванного публикациями о недобровольной стерилизации в ХХ веке, — ввели закон, позволявший жертвам до декабря 2002 года обратиться за компенсацией. В итоге ее получили около 1600 человек.

В Германии фонд выплаты единовременных компенсаций жертвам насильственной стерилизации в период правления нацистов существует с 1980 года, а с 1988-го пострадавшим выплачивают ежемесячную пенсию. В 2013 году штат Северная Каролина стал первым в США, предложившим денежные компенсации недобровольно стерилизованным в ХХ веке.

В 2017 году Европейский суд по правам человека вынес прецедентное решение по делу о принудительной стерилизации трансгендеров при легализации смены пола во Франции. Это требование было признано нарушением прав человека и привело к изменениям в законодательствах ряда европейских стран, где искусственно вызванное бесплодие было одним из обязательных условий для смены пола.

Тем не менее, согласно индексу прав транс-людей в Европе и Центральной Азии, ежегодно составляемому международной организацией Transgender Europe (TGEU), в 2020 году тринадцать государств этих регионов сохраняли требование о стерилизации для людей, желающих легализовать смену пола. Это Босния и Герцеговина, Грузия, Казахстан, Кипр, Косово, Латвия, Румыния, Сербия, Словакия, Турция, Финляндия, Черногория и Чехия.

Законодатели европейских стран приводят разные аргументы в пользу стерилизации трансгендеров. Один из них ссылается на принцип правовой определенности: с юридической точки зрения только женщина может родить ребенка, а источником необходимой для этого спермы может быть только мужчина. При этом известны случаи, когда трансгендерные мужчины смогли забеременеть и стать матерями после того, как сменили схему гормональной терапии на «обратную». Если в момент беременности трансгендерный человек по документам является мужчиной, такая ситуация противоречит принципу правовой определенности.

Другой аргумент состоит в том, что дети, растущие в семьях трансгендеров, подвержены дискриминации — то есть жертвами трансфобии могут стать не только родители-трансгендеры, но и их дети. Подобные аргументы приводят и в других регионах мира. В частности, японское правительство и суды оправдывают требование пройти стерилизацию тем, что вид беременных трансгендерных мужчин гипотетически «может вызвать смятение в обществе».

Недобровольная стерилизация, признанная ООН нарушением фундаментальных прав человека, остается большой проблемой. Ее до сих пор практикуют даже в странах, где она запрещена, например, в России или Испании. Несмотря на усилия международных организаций и судов, женщин стерилизуют, чтобы регулировать численность населения, руководствуясь уничижительными стереотипами о «несостоятельности» этнических меньшинств или «социальными нормами». В самом незавидном положении находятся, пожалуй, инвалиды и недееспособные, которые фактически лишены возможности защитить себя от этой операции, поскольку решение за них принимают другие люди.