Один на один с насилием Могли ли госслужбы предотвратить гибель семилетнего Данила Трехлебова

В начале февраля в Черняховске Калининградской области отчим до смерти избил семилетнего Данила Трехлебова. Изначально преступление пытались скрыть: мать ребенка, 30-летняя Анастасия, обратилась в полицию с заявлением о его пропаже.

На поиски вышли полторы тысячи человек, в том числе 42-летний Сергей Гамма, муж Анастасии. А 4 февраля он сознался в убийстве мальчика и указал место, где избавился от тела. По версии следствия, Гамма избил ребенка за отказ делать зарядку. В отношении мужчины возбуждено два уголовных дела, он находится в СИЗО.

На похоронах глава администрации Черняховского муниципального округа Сергей Булычев объяснил трагедию тем, что за мальчиком и его 12-летней сестрой «недосмотрели школа, садик, соседи, жители». 

Вместе с экспертами «Гласная» разбирается, кто, кроме отчима мальчика, может нести ответственность за трагедию.

Как часто в России избивают детей

Убийство Данила Трехлебова вызвало волну возмущения местных жителей и активистов, но подобные преступления в России не редкость. В 2022 году, по словам уполномоченной по правам ребенка Марии Львовой-Беловой, в стране зафиксировали 80 убийств детей одним из родителей. Неизвестно, как эта цифра менялась с годами, так как нет единой статистики по количеству преступлений против несовершеннолетних, которая к тому же показывала бы, какая их доля приходится на семью. 

Правозащитники и журналисты вынуждены опираться на данные, помогающие косвенно оценить масштаб проблемы, или производить расчеты самостоятельно. Среди документов в их распоряжении есть отчеты МВД о состоянии преступности и по умышленным убийствам в стране, опросы служб изучения общественного мнения и исследования репродуктивного здоровья женщин, в рамках которых у респонденток спрашивают, не сталкивались ли они с домашним насилием. 

В последние годы от 21 до 24% всех предварительно расследованных убийств в России было совершено в семье,

подсчитали в центре «Насилию.нет»*. По данным проекта «Если быть точным», в январе — декабре 2021 года по вине близких происходило 39% убийств несовершеннолетних, 25% случаев умышленного причинения тяжкого вреда здоровью и 23% — легкого вреда здоровью. 

Кроме того, специалисты полагаются на анализ судебных актов. «Верстка»* выяснила, что в первой половине 2024 года российские суды рассматривали дела о домашнем насилии каждый день. Дата-отдел «Новой газеты» проанализировал судебные решения, вынесенные с января 2016 по июнь 2019 года, и обнаружил, что больше 80% преступлений против детей в России в этот период совершалось в семье.

Эти подсчеты свидетельствуют о неутешительной ситуации с семейным насилием. «Мы знаем на практике, что официальные цифры — лишь вершина айсберга, — отмечает правозащитница и пресс-секретарь Консорциума женских неправительственных объединений Софья Русова. — Статистика дел, где потерпевшими признаны несовершеннолетние, говорит лишь о количестве случаев преступлений насильственного или ненасильственного характера». 

При этом некоторые действия закон не расценивает как противоправные. Речь о побоях в семье, которые перестали быть уголовным преступлением в 2017 году. За них агрессору грозит штраф от 5 до 30 тысяч рублей, арест на 10–15 суток либо обязательные работы на срок от 60 до 120 часов. Уголовное наказание предусмотрено только за второй и последующие случаи. 

После убийства Данила Трехлебова петицию с требованием «доработать и ужесточить» закон, созданную калининградскими активистами, подписало больше 23 тысяч человек. 

Читайте также «Бабушка пыталась меня душить»

Как побег из семьи становится единственным способом избавиться от постоянного насилия

Семья погибшего мальчика

О следах побоев на теле Данила и его 12-летней сестры неоднократно сообщали в полицию работники детского сада и школы. Однако мать детей отказалась писать заявление на супруга под предлогом, что больше с ним не живет. 

Когда в декабре 2024 года мужчина умышленно сломал дочери Анастасии руку, женщина сообщила врачам, что та якобы упала с лестницы. При этом ребенка госпитализировали только через несколько недель после инцидента — в январе 2025-го. 

Для придания хода уголовному делу о насилии необходимо активное участие потерпевшей стороны, говорит Софья Русова. И ребенок фактически остается один на один с насилием, если у него нет законного представителя, готового постоянно напоминать о проблеме участковому или дознавателю, настаивать на передаче дела в суд, обжаловать бездействие правоохранителей и нарушение сроков расследования. 

«Необходимо освещать гендерное насилие и насилие над детьми не изолированно, фокусируясь лишь на отдельных инцидентах, а стараться рассказать всю историю, так как эта информация помогает понять суть явления и его последствия», эта информация помогает понять суть явления и его последствия», — отмечает правозащитница Софья Русова. 

7 февраля мать мальчика заключили под стражу. Ей вменяют, что с сентября 2023 по февраль 2025 года она вместе с мужем избивала двух своих малолетних детей, лишала их воды, запугивала и унижала. Региональный Следственный комитет возбудил три уголовных дела по статьям об истязании, оставлении в опасности и ненадлежащем исполнении родительских обязанностей. На суде по избранию меры пресечения женщина сообщила, что, узнав об убийстве сына, не обратилась в полицию из-за страха перед мужем и не считает себя виновной в трагедии. 

«Не всегда законные представители встают на защиту своих детей, имея свои мотивы», — подтверждает адвокат Александра Кузнецова, специализирующаяся на делах о физическом и сексуализированном насилии над несовершеннолетними. Но необходимо учитывать обстоятельства, при которых это происходит. По словам Кузнецовой,

если насилие над ребенком совершает мужчина, то с большой вероятностью ему подвергаются и другие члены семьи.

«Из практики дел следует, что в случае насилия со стороны мужчины к ребенку часто выявляется насилие и над другими членами семьи, в первую очередь беззащитными перед ним, — объясняет адвокат. — Если женщина находится в отношениях с человеком, который подвергает ее насилию, она может не располагать психологическими и финансовыми ресурсами, чтобы прервать связь». 

Брак с Сергеем Гаммой, обвиняемым в убийстве мальчика, для Анастасии был вторым. В СМИ писали, что к детям стали проявлять жестокость после того, как у нее случился выкидыш. В выпуске шоу «За гранью» на телеканале НТВ родственница Данила заявила, что мужчина ранее был якобы судим за насилие. 

Читайте также «Попа перестанет болеть уже сегодня, но я не забуду этого никогда»

Рассказ Кати Горошко — девочки, которую в детстве били родители и которая до сих пор преодолевает последствия

Что могут сделать государственные службы

Работники детского сада и школы, сообщившие о следах побоев у Данила и его сестры в полицию, поступили согласно закону, отмечает адвокат Александра Кузнецова. Как сотрудники государственных учреждений, ответственных за профилактику безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних, они обязаны помогать ребенку в беде.

Однако черняховские полицейские не стали проводить проверку сообщений о побоях в семье. В связи с этим после гибели ребенка завели и уголовное дело о халатности. То, что мать мальчика отказалась писать заявление на супруга, нанесшего детям увечья, не могло быть основанием для отказа от проверки. 

«Для возбуждения уголовного дела нет необходимости получать согласие законного представителя», — говорит Александра Кузнецова. Предоставить в полицию информацию о совершенном или готовящемся преступлении может любой человек. 

«Конечно, сотрудники полиции могут столкнуться с отсутствием доказательств, если ребенок не рассказывает, откуда у него появились телесные повреждения. В таких случаях все зависит от обстоятельств дела и профессионализма работников МВД. При опросе ребенка обязан присутствовать педагог-психолог, который может помочь разговорить его. Сотрудник полиции может опросить соседей, других родственников, очевидцев, проверить камеры наблюдения в подъезде, школе», — перечисляет Кузнецова. 

Если бы сотрудники правоохранительных органов подтвердили факт насилия над Данилом и его сестрой, семья попала бы под наблюдение комиссии по делам несовершеннолетних (КДН) или подразделения по делам несовершеннолетних (ПДН) при МВД РФ. Кроме того, семью могли бы поставить на учет в КДН. 

«Все это необходимо, чтобы инспектор был вхож в семью и смог убедиться, что насилие больше не происходит», — объясняет Кузнецова. Если жизнь и здоровье ребенка по-прежнему подвергаются опасности, его могут изъять из семьи. 

Сепарировать несовершеннолетнего от его законного представителя можно и в том случае, если по факту насилия в семье заведено уголовное дело, а родитель не действует в интересах ребенка. Заменить законного представителя может другой родственник или сотрудник органов опеки и попечительства. 

У Данила и его сестры были близкие, которые могли бы взять на себя их воспитание. После трагедии и ареста обоих родителей девочка находится с бабушкой. Кроме того, общаться с детьми хотел их биологический отец, первый муж Анастасии. По словам родственников, до гибели мальчика та препятствовала их встречам.

 * Признаны Минюстом РФ «иноагентами»