Выпуск 29. От равноправок до эко-феминисток: история борьбы женщин за свои права

Слушайте эпизод на любимых платформах

Apple Podcasts Spotify Google Podcasts Яндекс Музыка Soundcloud

В российском обществе феминизм воспринимается неоднозначно. В то время как одни ассоциируют его с отстаиванием равных условий труда, другие видят в нем исключительно ненависть к мужчинам. Но движение за права женщин, зародившееся около двух столетий назад, действительно сложно описать в двух словах — оно включает в себя множество идеологий и устремлений.

В этом выпуске мы вспоминаем историю борьбы женщин за свои права: какие волны феминизма выделяют, в чем особенность каждой из них и есть ли общее в том, как развивалось самосознание женщин в России и в мире. Переходя к современности, мы обсуждаем деколониальный феминизм, эко-феминизм и другие новые направления.

Гость: Анна Сидоревич, аспирантка университета Science Po, соведущая подкаста «Пропаганда феминизма»

«[В современном мире] существуют разные феминизмы, и это абсолютно нормально, нет какого-то единственно правильного феминизма»
Анна Сидоревич

ЧИТАТЬ:

Анастасия Седухина: Всем привет. В эфире подкаст «Неслабый пол» проекта «Гласная». Феминизм — очень широкое понятие, и все воспринимают его по-своему. Кто-то ассоциирует его с отстаиванием равных условий труда, кто-то — с ненавистью к мужчинам. Но, наверное, не так много людей задумываются о том, что феминизм включает в себя множество идеологий, социальных и политических движений от эко до радфем.
В этом выпуске мы кратко вспомним историю борьбы женщин за свои права и обсудим, какие направления выделяются в ней сегодня в разных странах. У нас в гостях по связи из Франции Аня Сидоревич, аспирантка центра истории Парижского университета Sciences Po, со-ведущая подкаста «Пропаганда феминизма».
Давайте начнем с истории: когда впервые стали появляться фемдвижения?

Анна Сидоревич: Считается вообще, что первые организованные феминистские движения стали появляться в конце XIX – начале XX века в Европе и в США. Это были движения суфражисток, женщин, которые боролись за избирательные права, но это не значит, что феминистская мысль до этого не развивалась. Нужно разделять историю феминистской мысли и историю фемдвижения. Фемдвижения появляются действительно в конце XIX – начале XX века, но мы можем проследить развитие феминистской мысли, феминистской теории, феминисткой философии гораздо раньше. Например, уже в 1405 году Кристин де Пизан, французская писательница и философиня, опубликовала книгу «О граде женском», в которой доказывала важность женщин в обществе, выступала за женское образование, обличала мизогинию современников. Или мы можем также вспомнить, например, Французскую революцию, в которой женщины принимали активное участие, но по результатам революции их права не были учтены, и после революции тоже известная французская активистка Олимпия де Гуж опубликовала знаменитую «Декларацию прав женщины и гражданки» в 1791 году. То есть у феминистской мысли есть, скажем так, более долгая история, более длинная история, но именно движение все-таки — да, считается, что это конец XIX – начало XX века.

В России приблизительно то же самое. Историей российского феминизма до революции занимается Ирина Юкина, исследовательница из Санкт-Петербурга. У нее есть интересная книга на русском языке, называется «Русский феминизм как вызов современности». Я всех отсылаю к этой книге. Если вы читаете на английском, есть прекрасная книга The women’s liberation movement in Russia. Написал ее Ричард Стайтс. Эти книги немного перекликаются между собой, но я считаю, что обе книги очень здорово показывают дореволюционное женское движение в России. И в России тоже первое, так скажем, движение, которое боролось за права женщин, появилось во второй половине XIX века, так называемое движение шестидесятниц. 1860-е годы — годы реформ. В России женщины, которые принимали участие в этом движении, были, в основном, из высших сословий. Они не выделяли свое движение как-то отдельно как женское. Скорее, это было движение, в котором также принимали участие и мужчины. Их основная цель была, конечно, борьба за образование, женское просвещение, за доступ к профессиональному труду и к экономической независимости. Наверное, здесь можно упомянуть самых ярких представительниц этого периода — Мария Трубникова, Анна Философова и Надежда Стасова, знаменитый «триумвират». Они принимали участие в создании общества женского труда, женской издательской артели, в открытии владимирских и бестужевских женских курсов в Петербурге. В России начало женского движения, начало феминистского движения относится туда, ко второй половине XIX века.

Анастасия Седухина: А тогда их называли уже феминистскими движениями или просто женскими движениями за права?

Анна Сидоревич: Нет. Они не называли себя феминистками, но, соответственно, исследователи, которые изучают этот период, изучают их борьбу, считают, что для их описания уже можно использовать этот термин. Я думаю, что больше описание «феминистка» относится именно к равноправкам, это уже второй этап движения женщин в России. Опять же об этом пишут и Ирина Юкина, и Ричард Стайтс. Равноправки — женщины, которые боролись за избирательные, в первую очередь, права. И они тоже не называли себя феминистками, но исследовательницы, исследователи называют их феминистками, применяют к ним этот термин.

Анастасия Седухина: А этот термин «феминизм» когда вообще начали использовать применительно к движениям за права женщин?

Анна Сидоревич: Ну, нужно поговорить про историю этого термина. Это уже немножечко сложно. Важно здесь различать западный контекст, с одной стороны, и российский контекст, с другой стороны. В западном контексте если мы говорим про раннее движение — это было движение суфражисток, движение за избирательные права. В России дореволюционное движение — это движение равноправок. Соответственно, использовался термин «равноправка». А термин «феминизм» вошел в обиход, начиная с условно второй волны феминизма на Западе. В СССР термины «феминизм», «феминистка» использовались, в первую очередь, для обозначения буржуазных феминистских движений на Западе.

Анастасия Седухина: Вы упомянули про волны феминизма, про вторую волну. А сколько всего их было? Можете, пожалуйста, перечислить, рассказать кратко про каждую?

Анна Сидоревич: Сам термин «волна» появился в конце 1960-х годов. Его использование тогда служило важной цели — легитимации женского активизма и протеста посредством вписывания его в более длинную историю борьбы женин за свои права, в историю предыдущей борьбы, предыдущих поколений, поколений суфражисток. И тогда этот термин нужен был для вот этой политической цели. Затем он стал все более популярным. И сегодня мы используем его повсеместно, то есть он самый ходовой для описания истории феминизма; чаще всего, мы действительно говорим про волны. Сейчас я скажу, какие волны, условно, выделяются, а потом скажу, какая критика существует у такого подхода.

Ну, первая волна феминизма — это движение суфражисток в конце XIX века и начале XX века. Вторая волна феминизма — это феминистский активизм, протесты, движения женщин с конца 1960-х и условно до 1980-х, когда женщины, получившие избирательные права, выступали с критикой патриархальных институтов и культурных практик, в которых доминировали мужчины. Они боролись за свободу распоряжаться своим телом, в частности, — за право на аборт, привлекали внимание к проблеме домашнего насилия, создавали шелтеры и тд. Все-таки нужно сказать, что феминистки второй волны боролись за некие «универсальные» права женщин, игнорируя пересечение угнетений, то есть, по сути, — за права белых гетеросексуальных женщин среднего класса на Западе. Здесь, мне кажется, важно говорить о том, почему женщины организовывали свои группы без мужчин, почему они сепарировались от мужчин в своем феминизме и феминистском активизме — как раз для того, чтобы эти иерархичные, патриархатные отношения не воспроизводились внутри феминистского движения. Но мы понимаем, что с интерсекциональной оптикой, например, у второй волны феминизма воспроизводились другие иерархичные отношения. Например, проблемы расовые или проблемы ЛГБТ-сообщества игнорировались. Есть разные типы иерархий. Третья волна феминизма, которая началась в начале 1990-х и продолжалась до 2010-х, уже обращала внимание на то, что было проигнорировано второй волной, то есть — на пересечение угнетений. Представительницы этой волны глубже и шире развивали теорию феминизма. Была разработана теория интерсекционального феминизма, секс-позитивного феминизма, транс-феминизма, эко-феминизма. И четвертая волна феминизма. Началом ее условно считаются 2010-е годы. Она характеризуется опорой на интерсекциональность. Эта четвертая волна развивается во многом в интернете, использование интернета — важная ее характеристика. Также в четвертой волне у нас есть идея эмпавермента, girl power, вот эта известная нам сегодня идея.

Анастасия Седухина: Что такое empowerment и girl power?

Анна Сидоревич: Empowerment и girl power — это вообще концепт власти. Он очень важный. То есть женщина, которая обладает властью, перераспределение власти в пользу женщин и использование женщинами власти в своих интересах.

Анастасия Седухина: Чтобы политические решения принимали не только мужчины, но и женщины?

Анна Сидоревич: В том числе. В том числе в политическом плане, да, в первую очередь. Сейчас я хочу сказать пару слов про критику этой системы волн. Потому что, например, когда мы говорим про историю феминизма в России, в СССР, нам очень тяжело, используя эту систему волн, описать нашу собственную историю. Даже если мы говорим про первый пик женского активизма, именно феминистского движения, в начале XX века до революции, то есть про движение равноправок, то условно мы можем сказать — да, это были русские суфражистки: то есть у нас действительно есть какая-то параллель. Но затем мы уже не можем применять эту систему для описания нашей истории. Система волн описывает европейскую историю развития феминизма и, в первую очередь, американскую, потому что в Европе тоже своя специфика. Во-вторых, есть еще один момент. Такая система описания концентрируется на каких-то пиках активности. И таким образом, мы как бы теряем из виду вот эту продолжительность активизма женщин, продолжительность работы феминисток. Это может быть тоже важно. Все-таки такая система сильно упрощает картину, потому что условно во второй волне феминизма были разные течения, разные движения, разная специфика.

Анастасия Седухина: Если говорить про 1920-е годы или даже до революции, можно ли сказать, что в России тогда был расцвет движения за права женщин?

Анна Сидоревич: Да. Я думаю, что это было временя действительно активного женского движения, движения равноправок до революции и движения женщин после революции, которое уже, конечно, было под контролем партии, но тем не менее нельзя говорить, что женского движения не существовало. Оно существовало.

Начнем с дореволюционного женского движения. Что мне кажется очень интересным: дореволюционное женское движение было очень разным, то есть существовал плюрализм. С одной стороны, существовало Русское Женское Взаимно-Благотворительное общество, которое во многом действовало в рамках либеральной традиции XIX века и занималось преимущественно материальной помощью: организовывало детские сады, ясли, боролось с алкоголизмом. Нельзя сказать, что женщины участвовали только в социальной жизни и занимались только социальной помощью; они также писали петиции, пытались влиять на правительство после 1905 года, после революции. С другой стороны, было уже более молодое поколение, которому было тесно в рамках такого либерального феминизма и социального активизма благотворительности в стиле XIX века, и они организовали Всероссийский союз равноправия женщин. Позже он был переименовал в Лигу равноправия женщин. Это и были те самые равноправки, про которых мы говорим. И также в 1905-м году была создала женская прогрессивная партия, которая занимала промежуточную позицию между радикальным союзом равноправия и более консервативным благотворительным сообществом. С другой стороны, были женщины, которые постепенно начинают развивать рабочее женское движение, то есть которые придерживались эволюционных взглядов и которые позже образуют пролетарское движение. Александра Коллонтай уже занималась определенной деятельностью. В 1907 году в Петербурге она создала первую организацию женщин-работниц, общества взаимопомощи работниц. В 1908-м прошел Всероссийский женский съезд, в котором приняли участие делегатки со всей страны и делегатки разных течений. И в результате этого всероссийского съезда было принято более двадцати резолюций о страховании работниц, охране материнства и детства, изменения брачного законодательства и политических правах. Позже были и другие всероссийские съезды. То есть даже если сравнивать это, например, с нашим сегодняшним контекстом, невозможно себе представить такого уровня активности. И что еще важно сказать: результатом именно этого женского дореволюционного движения стало то, что временное правительство приняло положение о выборах в учредительное собрание, в котором было прямо указано о всеобщем избирательном праве без различия пола. То есть результатом их борьбы, в первую очередь, равноправок, до революции стало то, что временное правительство пошло на уступки, и все-таки они добились всеобщего избирательного права.

Затем происходит революция, и в 1918 году советская власть, большевики запрещают женские независимые организации. Но опять же это не значит, что совсем женский активизм прекращается на этом. Вовсе нет. И здесь, конечно, большую роль играет Александра Коллонтай, но не только. На самом деле журнал «Работница», который вы, наверное, знаете, был создан еще до революции в 1914 году как раз активистками, социал-демократками. После революции он был возрожден и уже стал важным рупором пропаганды среди женщин. Ну и, конечно, важную роль играла система женотделов, созданная в 1919 году. Ее первой заведующей была Инесса Арманд, затем ее на этом посту сменила Александра Коллонтай. Женотделы играли большую роль в вовлечении женщин в общественно-политическую, экономическую жизнь. Также с 1920-х существовало так называемое делегатское движение, организовывались делегатские собрания, выборные женские комиссии при советах, где женщины обучались работе в госучреждениях, участвовали в общественно-политической деятельности, то есть нельзя сказать, что женский активизм и женское движение прекратилось. Другое дело, что свободного и независимого женского движения уже не существовало. Все-таки партия осуществляла свой контроль, и вот, например, Ирина Юкина пишет, что хотя Александра Коллонтай и вообще женщины-работницы, женщины социал-демократки противопоставляли себя буржуазным феминисткам и равноправкам, все-таки феминизм равноправок на них влияние оказывал. Она считает, что феминизм Александры Коллонтай, марксистский феминизм, в том числе был разработан ею под влиянием феминизма равноправок. И вообще она пишет о том, что тот проект эмансипации, который был реализован советской властью после революции, был как бы тоже не дарован кем-то сверху, а был результатом действий равноправок, результатом движения женщин до революции. И, конечно, здесь нельзя недооценивать социал-демократок, таких как Коллонтай, которые продавливали эту повестку внутри партии, потому что нельзя сказать, что они получали безусловную поддержку со стороны товарищей по партии. Вовсе нет. И тот факт, что в 1930 году женотделы были расформированы, тоже говорит о том, что более-менее независимое женское движение не было приоритетом партии. Вообще я считаю, что да, это было очень важное временя, которое повлияло на последующий ход истории, потому что вся эмансипация, которая была реализована советской властью, была результатом этого женского движения.

Анастасия Седухина: Можно ли сказать, что Советский Союз был государством, где уважалось гендерное равенство, что это была страна соцфеминизма?

Анна Сидоревич: Да. Это хороший вопрос, и опять про феминизм. Как я сказала, использование термина «феминизм» для описания женского вопроса в СССР немного проблематично, потому что, скорее, в СССР говорилось об «эмансипации женщин», о «решении женского вопроса», но не о феминизме. Феминизм — это то, что происходит на Западе. Понятно, что сегодня мы говорим, например, «государственный феминизм» для описания политики эмансипации СССР. Это просто для удобства.

Анастасия Седухина: То есть негативная коннотация слова «феминизм» пошла еще с советских времен, да?

Анна Сидоревич: Кстати, вот я об этом думала. Мне кажется, что вполне может быть, потому что если брать начало века, то действительно (и Ирина Юкина об этом пишет): социал-демократки хотели как бы максимально обличить буржуазных феминисток, которые боролись только за права высших сословий и не думали о работницах, и как бы у них была такая идеологическая борьба очень мощная. Поэтому может быть.

Ну, в общем, если говорить про СССР, я думаю, здесь важно сказать, что история СССР очень длинная, и на каждом этапе есть что сказать отдельно по гендерной политике. Может быть, важно упомянуть классификацию, периодизацию, которую разработали исследовательницы Елена Здравомыслова и Анна Темкина. Классификация основана на том, что гендерный порядок в СССР был этократическим, то есть определялся государством, и они там выделяют три основных периода.

Первый период — это вовлечение женщин в политическую активность. Они называют это еще дефамилизация. Этот период длился с после революции и до 1930-х годов. Затем они говорят о периоде с 1930-х до 1950-х. И потом с 1950-х до конца 1980-х. Вот они выделяют эти три периода. Первый был, как я сказала, характерен вовлечением женщин в политическую активность, экономическую активность, дефамилизацию. <Второй период> они описывают, используя термин «работающая мать», когда женщине была приписана роль матери, матери-работницы. Этот период также характеризовался, кроме закрытия женотделов, тем, что в 1936 году был криминализован аборт, что очень важно. Третий период начинается в 1955 году с декриминализации аборта и с такой либерализацией гендерной политики, происходит кризис автократического гендерного порядка, когда уже в публичном дискурсе начинают обсуждаться гендерные роли, предписанные государством.

Можно ли сказать, в СССР был реализован беспрецедентный проект женской эмансипации? Конечно, да. Если мы говорим о первом периоде — это кодекс о браке, семье и опекунстве, принятый в 1918 году, который действительно фактически уравнял женщин в юридическом поле. Когда был узаконен гражданский брак, женщинам больше не нужно было разрешение мужа, чтобы получить образование, работать, была упрощена процедура развода. В 1920 году был легализован аборт с целью защиты женщин от опасных подпольных абортов. Это было беспрецедентно, безусловно. Затем то, что происходит в сталинский период, — это, конечно, немного откат назад, но даже в сталинский период, что важно, существовало женское движение, так называемое движение общественниц. Это движение тоже было запущено сверху и контролировалось сверху. Движение общественниц — это были жены стахановцев, жены рабочих, которые выполняли какие-то общественные работы. Но исследования показывают, что в этих движениях тоже была возможность у женщин проявлять свою агентность, инициативность, то есть это было пространство для женской активности, что здорово, даже в сталинский период. И в поздний СССР, послевоенный СССР в 1955 году был декриминализован аборт, позже проводилась политика поддержки материнства, особенно в брежневский период. Конечно, это было хорошо для женщин, поддерживалось материнство.

Но здесь есть одно «но». Это двойная нагрузка. Мы знаем, что женщине предписывалась роль матери и работницы. И проблема двойной нагрузки становится очень важной проблемой в позднем СССР. Она обсуждается в газетах и журналах, в том числе в «Работнице», и в официальном дискурсе. То есть есть разные исследования, которые с разных сторон анализируют гендерную политику, историю гендерной политики в СССР. Одни говорят: СССР эмансипировал женщин только в своих целях, чтобы они стали рабочей силой, чтобы их использовать. С другой стороны, другие исследования показывают, что на самом деле и сами женщины стремились к тому, чтобы добиться своих прав. Сегодня есть исследования, которые анализируют агентность женщин, возможность действовать в рамках институции в Советском Союзе. Здесь я бы хотела упомянуть работы Саши Талавер, например. Она как раз писала и пишет работу на эту тему, и она показывает, что, например, декриминализация абортов в 1955 году — тоже заслуга женщин, которые продавливали эту повестку в институтах власти, где они были в меньшинстве.

Анастасия Седухина: Я слышала, что в СССР появилось подпольное фемдвижение в первой половине 1980-х годов или примерно в это время. Чего добивались эти феминистки? Вы сказали, что в принципе это была страна с успешной эмансипацией. Может быть, двойная нагрузка или что-то еще?

Анна Сидоревич: Действительно, брежневский период можно назвать самым благополучным временем в СССР вообще и с точки зрения женского вопроса, в частности. Как я сказала, проводилась политика поддержки материнства очень активно. Но нужно отметить, что действительно были проблемы, которые обсуждались на страницах прессы, например, журнала «Работница и крестьянка», но и не только в женских журналах. В «Комсомольской правде» тоже, например. И какие-то проблемы женщин действительно решались посредством журналов таких. Если вы посмотрите выпуски женских журналов за те годы, увидите, что там почти в каждом номере есть какие-то письма, где женщины пишут, что у них есть такие-то проблемы на производстве или они не могут устроить детей в детский сад, или они не могут улучшить себе жилищные условия. И там бывают репортажи с места событий, когда журналистки едут, на месте разбираются и помогают женщинам. То есть действительно существовала система поддержки женщин, решение их проблем, плюс существовал комитет советских женщин, который тоже принимал письма от женщин и тоже решал проблемы, связанные с женским вопросом.

Но все-таки были темы, во-первых, которые были табуированы. Например, всем было известно, что аборт, легализованный в 1955 году, был фактически единственным средством контрацепции и осуществлялся он часто без анестезии, что приводило к страданиям женщин. Осуществлялся он конвейерным образом. Также известно об унижениях женщин-рожениц, об унижениях женщин, которые обращались в клиники за абортом. Также, например, гомосексуальность — тоже была табуированная тема, женская гомосексуальность. Мужская гомосексуальность вообще была криминализована. Женская нет, но женщин отправляли в психиатрические лечебницы, если они были уличены в гомосексуальности. Или, например, насилие в тюрьме. Об этом тоже мы ничего не найдем на страницах советских газет. И диссидентские феминистки действительно поднимали эти табуированные темы, но не только. Нужно сказать, что вот это независимое женское движение было образовано в среде так называемого ленинградского андеграунда, то есть в среде диссидентской или около диссидентской. К моменту создания альманаха «Женщины и Россия» в 1979 году они уже участвовали так или иначе в производстве каких-то журналов самиздатских. Они действительно были вовлечены в так называемую вторую культуру, неофициальную культуру, или андеграунд. И соответственно, для многих из них даже не стояло вопроса о том, чтобы сотрудничать с официальными институциями, которые занимались женским вопросом. Но не для всех. Для Татьяны Мамоновой, например, это вполне себе была опция. Она даже пыталась выйти на контакт с комитетом советских женщин, но у нее не получилось. Она потом писала: «Нужно быть космонавткой, наверное, чтобы туда попасть. Но я не космонавтка». Потому что на тот момент Терешкова была главой комитета советских женщин. Они <диссидентки> поднимали, во-первых, табуированные темы. Во-вторых, они также поднимали вопрос мужского шовинизма и в неофициальной культуре, и в самой диссидентской среде, что тоже было важной проблемой, о которой не говорилось. И все-таки их принадлежность к диссидентской, околодиссидентской среде обуславливала их независимость и их противопоставление себя советской власти.

Нужно сказать, что редакция альманаха «Женщины и Россия» довольно быстро распалась, и была образована группа «Мария» в 1980 году. Они уже занимались разработкой теории религиозного феминизма. Религия в позднем СССР, религиозный активизм — это было что-то, что преследовалось в конце 1970-х. Поэтому их преследовали за то, чем они занимались. Они нарушали табу. Они обращались к религии. И они сотрудничали с западными феминистками. Материалы о них выходили в других странах, на других языках, что портило имидж Советского Союза, которому все-таки было важно показывать себя как страну, где женский вопрос решен, где достигнуто абсолютное равенство между мужчинами и женщинами.

Анастасия Седухина: В 1990-х – начале 2000-х в Росси был политический плюрализм. Как после распада СССР чувствовали себя фемдвижения?

Анна Сидоревич: Здесь я бы хотела вам посоветовать почитать или послушать эпизод подкаста, который мы записывали с Асей Ходыревой. Она специалистка по этому периоду истории феминизма. Нужно сказать сначала пару слов об изменении положения женщин после распада СССР и затем, наверное, пару слов о непосредственно уже женском активизме в это время.

Во-первых, положение женщин значительно ухудшилось в связи с сокращением или полным отсутствием социальной поддержки, в связи с переходом к рыночной экономике, в связи с отменой квот. Это все привело к женской бедности, к тому, что женщин последними нанимали на работу, первыми увольняли. Значительно сократилась поддержка материнства. Отмена квот означала сокращение участия женщин в политических процессах, плюс произошел значительный откат в культурном, может быть, представлении о женщине, то есть какие-то неопатриархальные идеи стали доминировать. И это уже в принципе постепенно развивалось в позднем СССР — представление о женщине как, в первую очередь, о матери. В 1990-е это все стало доминирующим представлением о женщине. Здесь я хочу отослать вас к работе «Русские женщины в лабиринте равноправия» Светланы Айвазовой, которая анализировала изменения, которые произошли в 1990-е с женщинами. Она там описывает, что и с точки зрения участия женщин в экономической сфере все стало очень плохо. В политической сфере тоже. Вот я сейчас процитирую какие-то моменты: «В законодательном собрании страны на протяжении 1990-х годов представительство женщин менялось таким образом: в составе Верховного Совета в 1990–1993 годах женщин было 5,6%, в составе Федерального Собрания в 1993–1995 годах — 11,4%, Федерального Собрания, избранного в 1995 году — около 10%». В СССР существовала квота 30%, если я не ошибаюсь, поэтому, конечно, сокращения налицо.

Что еще важно здесь: женский вопрос стал восприниматься как часть левой повестки, социалистическо-большевистской повестки, которая являлась частью советского, социалистического прошлого. Считалось даже дурным тоном говорить об общественных нуждах женщин, то есть дискурс о женском вопросе вообще считался возвратом к старому. Соответственно, поэтому это не было чем-то, что обсуждалось в политике. И она пишет, что от крайне правого до демократического общественного мнения везде царили патриархатные настроения. Это если в общем говорить о контексте.

В то же время 1990-е — это годы, когда появилась возможность для независимых женских движений, независимых женских объединений. Россия взяла на себя обязательства в соответствии с международными стандартами по выравниванию статусов женщин и мужчин. И это было обязательным как бы элементом демократического развития государства. И в Конституции 1993 года была статья о равных правах и свободах и равных возможностях для мужчин и женщин. Такое декларативное признание принципа равных прав дало возможность дальше женщинам, женским организациям, объединениям, группам действовать, в том числе политически, и добиваться от государства выполнения взятых им обязательств. И вот как раз Айвазова довольно хорошо описывает разные этапы независимого женского движения в 1990-е.

Если кратко, то первый этап — это был этап такой саморефлексии, когда женщины, феминистки, активистки осознавали ситуацию угнетения, особенно в ситуации кризиса и ухудшения положения женщин в 1990-е годы. Вторым этапом был этап вовлечения в политический процесс. И третьим этапом был этап обострения социально-экономического кризиса и уже ориентация на решение очень конкретных социальных задач. Мне кажется, здесь важно обозначить какие-то самые важные события, которые произошли. Например, в самом начале 1990-х состоялись первый и второй независимые женские форумы, проходившие в Дубне, где собирались представительницы самых разных объединений, где женщины обсуждали стратегии выживания, стратегии развития женщин в новых условиях. Затем второй этап — вовлечение женщин в политическую борьбу. В выборах 1993 года участвовала партия «Женщины России». И они добились успеха, они получили на выборах 8,13% голосов избирателей. И они смогли сформировать в Госдуме собственную фракцию. В 1995-м они уже не смогли пройти в Госдуму, но тем не менее был такой прецедент. Что касается третьей фазы — это ориентация уже на решение конкретных социальных задач, с которыми государство не справлялось. Это такие проблемы, как насилие, насилие в тюрьме, сексуализированное насилие, наркомания, торговля женщинами и детьми. И над этими проблемами работали уже женские организации и НКО.

Анастасия Седухина: А есть ли в самом феминизме деления какие-то политические на правые и левые движения?

Анна Сидоревич: Да, безусловно. В феминизме тоже есть деление на более правые и более левые, скажем так, направления. Например, либеральный феминизм — это условно более правое направление или, например, социалистический феминизм — это более левое направление. На сегодняшний день в России существуют какие-то группы, комьюнити, даже СМИ, которые можно условно отнести к либеральным группам, и какие-то группы, которые можно условно отнести к левым. Есть, например, «СоцФем Альтернатива» или феминистская платформа российского социалистического движения. То есть это очевидно левый феминизм.

Анастасия Седухина: А что такое радикальный феминизм? В чем заключается его радикализм, и правда ли, что это те феминистки, которые ненавидят мужчин?

Анна Сидоревич: Про классификацию феминизмов, про разные течения феминизма есть статья «Виды феминизма: история и современность» на «Теориях и Практиках». Ее написали создательницы проекта FemTalks Катерина Денисова, Лана Узарашвили и Настя Красильникова. И они там довольно хорошо, кратко и четко, объясняют какие-то характеристики разных феминизмов. Они пишут, что радикальный феминизм, в первую очередь, видит проблему угнетения женщин в мужском господстве и патриархате вне каких бы то ни было других системных угнетений. То есть патриархат — главная, основная и единственная система, которая служит угнетению женщин. И эту систему нельзя никаким образом реформировать. Ее можно только разрушить. Еще радикальному феминизму свойственен эссенциализм, то есть идея о том, что женщина обладает уникальным женским опытом в силу биологических причин, то есть обладает репродуктивной функций. Но нужно отметить, что некоторые радикальные феминистки являются трансфобными феминистками, то есть они связывают понятие «женщина» с половыми признаками, хотя сегодня мы уже знаем, что существует огромное количество половых признаков, что пол — это тоже очень-очень условная категория.

Анастасия Седухина: Зависит ли направление феминизма от региона, исторического прошлого страны или народа? Например, я слышала, что в Азии, в Африке девушки говорят, что они последовательницы постколониального феминизма, который переосмысляет опыт женщин из бывших колониальных стран.

Анна Сидоревич: Это очень хороший вопрос. Вот мы сегодня, в основном, говорили о феминизме в Европе, в США, ну, в основном, в России, конечно. Но мне кажется очень важно говорить о том, что сегодня мы уже не говорим «феминизм» часто в единственном числе. Мы говорим феминизмы — во множественном числе. И даже анализируя ситуацию, например, в контексте России, есть разные феминизмы. И, безусловно, феминизмы зависят и от региона, и от исторических каких-то причин, и от культурных особенностей. И это абсолютно нормально, и это так.

То есть мы уже как бы ушли от универсализма, свойственного второй волне феминизма, например. И важную роль здесь сыграл, мне кажется, черный феминизм и интерсекциональный подход. Черный феминизм, в особенности, когда черные женщины заговорили о том, что они подвержены пересечению разных угнетений. И здесь можно упомянуть манифест черного феминизма коллектива Combahee River, который в ответ на феминизм второй волны указал на псевдоуниверсализм второй волны, белых феминисток. И указал на то, что черные женщины подвергаются пересечению угнетений, и при этом их интересы, их права не учитываются, скажем так, не ставятся на первое место ни в антироссийских движениях, ни в феминистских движениях, и вообще фактически исключаются из повестки. Вот. И, конечно, интерсекциональный подход здесь тоже очень важен, именно интерсекциональность позволяет нам сформулировать вот эту идею о том, что существуют разные феминизмы, и это абсолютно нормально, нет какого-то единственно правильного феминизма.

И еще про постколониальность. Термин «постколониальность» существует и используется, но каждый термин, который существует, критикуется. Я читала о том, что эпитет «постколониальный» не совсем хорош тем, что он как бы организует все вокруг истории колониальных империй. И мы говорим: у нас доколониальный период, колониальный и постколониальный. Идея в том, чтобы отказаться от этой имперской центричности, истории империй, и поэтому используется термин «деколониальный». И существуют деколониальный феминизм. Это, наверное, самое молодое течение феминизма. Оно заключается в том, что женщины стран глобального юга находятся в ситуации двойного угнетения: угнетения патриархатного и имперского. К тому же, они находятся в колониальных отношениях с феминистками глобального севера. Что это значит? Это значит, что для западного феминизма женщины глобального юга — это такой однородный объект, а не субъект, и как бы искусственно сконструированный вообще объект изучения. Если вы хотите больше знать про деколониальный феминизм, вы можете найти много важных текстов и исследовательниц. Но здесь я упомяну только одну статью, которая называется «Под западным взглядом» Чандры Моханти. Мне кажется, это важный текст для понимания деколониального феминизма. И на постсоветском пространстве мне кажется важным упомянуть работу Мадины Тлостановой «Деколониальные гендерные эпистемологии», которую я всем рекомендую к прочтению.

Анастасия Седухина: А какие существуют движения в современной России?

Анна Сидоревич: В связи с глобализацией и развитием интернета я бы не сказала, что феминизм в России каким-то образом отличен. Феминистская повестка, конечно, имеет свои особенности в каждом регионе, безусловно. Но я не могу сказать, что во Франции существуют какие-то течения или движения, которые неизвестны, например, в России. Например, если я сравню эти два контекста, французский и современный российский, существует определенное количество универсальных проблем. Например, проблема гендерного сексуализированного насилия, проблема харрасмента, проблемы гинекологического насилия, проблемы вторичного насилия, с которым сталкиваются, например, пережившие насилие при подаче заявлений в полицию. То, что мы обсуждаем много в России, все это существует и во Франции. Есть определенный костяк проблем, которые так или иначе, на мой взгляд, существуют в той и в другой стране.

Что касается движений в современной России, то, во-первых, я не уверена, что знаю все фемдвижения и все феминициативы. Но я знаю точно, что в России существуют разные феминизмы и разные феминициативы. И я хочу отослать вас к подкасту, который называется «Феминизм в регионах», который мне кажется очень важным. Ева Крестовиц его ведет, и она рассказывает про феминисток из разных городов, из разных регионов России, про то, чем они занимаются, каких течений феминизма они придерживаются.

Анастасия Седухина: А какие течения сейчас самые популярные?

Анна Сидоревич: Мне кажется, самое популярное течение сейчас — это интерсекциональное течение феминизма. По крайней мере, мое такое впечатление. Опять же там, когда мы говорили про волны, мы сказали, что наша четвертая волна — это волна, которая, в основном, базируется на интерсекциональном подходе. Мне кажется, это действительно так. Я не сказала про эко-феминизм, что тоже супер-суперважно, особенно сегодня, когда мы понимаем, что экологический кризис не где-то впереди, а он уже здесь. И, конечно, эко-феминизм в России и вообще в мире — очень важное направление.

Анастасия Седухина: Мы говорили про разные направления и разные движения. А что объединяет все эти движения? Как сформулировать основы феминизма, основы борьбы за права женщин, то есть кто это — феминист/феминистка?

Анна Сидоревич: Ну, мне кажется, в первую очередь, феминизм — это движение за гендерное равенство, равенство прав и возможностей. Но важно сказать, если мы применяем интерсекциональную оптику, что это не просто борьба за гендерное равенство. Это борьба за равенство наиболее уязвимых групп, меньшинств. Мне кажется, на сегодняшний день задача феминизма — привлекать внимание к проблемам, с которыми сталкиваются, и угнетениям, которым подвергаются наиболее уязвимые группы. Например, женщины с инвалидностью, транс-женщины, ЛГБТ-сообщества. Моя интерсекциональная оптика меня двигает в этом направление. Но я уверена, что если вы спросите, например, радикальную феминистку, она ответит, может быть, иначе на этот вопрос.

Поддержите «Гласную»Помогите нам сделать новую историю — станьте частью нашего сообщества

УСЛОВИЯ ОПЛАТЫ
«Гласная» предлагает вам осуществить дарение на следующих условиях:

1. Настоящее предложение является предложением проекта «Гласная» заключить с любым, кто отзовется на данное предложение (далее — Даритель), договор дарения на условиях, предусмотренных ниже.

2. Предложение вступает в силу со дня, следующего за днем его размещения на сайте «Гласной» в интернете по адресу https://glasnaya.media (далее — Сайт) и действует бессрочно.

3. В предложение могут быть внесены изменения и дополнения, которые вступают в силу со дня, следующего за днем их размещения на Сайте.

4. Даритель безвозмездно передает в собственность «Гласной» денежные средства в размере, определяемом Дарителем, на поддержку деятельности «Гласной».

5. «Гласная» вправе в любое время до передачи ей дарения и в течение 10 дней после от него отказаться. В случае отказа от дарения после его передачи «Гласная» возвращает дарение в течение 10 дней после принятия решения об отказе. В случае невозможности передать дарение Дарителю оно остается в распоряжении «Гласной».

6. Даритель вправе отказаться от своего дарения в течение 10 дней со дня совершения транзакции. О своем желании Даритель извещает «Гласную» по электронной почте по адресу [email protected]. «Гласная» обязуется вернуть денежные средства в течение 10 дней с момента заявления Дарителя.

7. Если Даритель подписался на ежемесячное списание средств с банковской карты, привязанной к счету Дарителя, впоследствии он вправе отменить ежемесячные платежи. Для отмены платежей Дарителю необходимо перейти на страницу «Отмена подписки на платежи» на сайте.

8. Совершая действия, предусмотренные данным предложением, Даритель подтверждает, что ознакомлен с условиями и текстом настоящего предложения, целями деятельности «Гласной», осознает значение своих действий, имеет полное право на их совершение и полностью принимает условия настоящего предложения.

9. В соответствии с Федеральным законом N 152-ФЗ «О персональных данных» Даритель настоящим дает свое согласие на обработку своих персональных данных любыми не запрещенными законом способами для целей исполнения настоящего предложения и подтверждает, что ознакомлен с политикой конфиденциальности.

Я принимаю Условия оплаты

ПОЛИТИКА КОНФИДЕНЦИАЛЬНОСТИ
1. Общие положения

1.1. Настоящая политика обработки персональных данных (далее – Политика) проекта «Гласная» разработана в соответствии с Федеральными законами от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» и от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных», иными нормативно-правовыми актами по вопросам персональных данных.

1.2. Назначением Политики является обеспечение защиты прав и свобод субъекта персональных данных при обработке его персональных данных (далее – ПДн) Оператором.

1.3. Термины, используемые в тексте настоящей Политики, подлежат применению и толкованию в значении, установленном Федеральным законом от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных».

1.4. Основные права и обязанности субъекта персональных данных:

субъект персональных данных имеет право на получение у Оператора информации, касающейся обработки его персональных данных;
субъект персональных данных вправе требовать от Оператора уточнения его персональных данных, их блокирования или уничтожения в случае, если персональные данные являются неполными, устаревшими, неточными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленной цели обработки, а также принимать предусмотренные законом меры по защите своих прав;
если субъект персональных данных считает, что Оператор осуществляет обработку его персональных данных с нарушением требований законодательства или иным образом нарушает его права и свободы, субъект персональных данных вправе обжаловать действия или бездействие Оператора в уполномоченный орган по защите прав субъектов персональных данных или в судебном порядке;
субъект персональных данных имеет право отозвать согласие на обработку персональных данных;
субъект персональных данных имеет право на защиту своих прав и законных интересов, в том числе на возмещение убытков и (или) компенсацию морального вреда в судебном порядке.

1.5. Основные обязанности Оператора:

предоставлять субъекту персональных данных по его письменному запросу информацию, касающуюся обработки его персональных данных, либо на законных основаниях предоставить отказ в предоставлении такой информации в срок, не превышающий тридцати дней с момента получения Оператором соответствующего запроса;
по письменному требованию субъекта персональных данных уточнять обрабатываемые персональные данные, блокировать или удалять, если персональные данные являются неполными, устаревшими, неточными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленной цели обработки, в срок, не превышающий тридцати дней с момента получения Оператором соответствующего требования;
в случае достижения цели обработки персональных данных третьих лиц незамедлительно прекратить обработку персональных данных и уничтожить соответствующие персональные данные в срок, не превышающий тридцати дней с даты достижения цели обработки персональных данных, если иное не предусмотрено договором, стороной которого, выгодоприобретателем или поручителем по которому является субъект персональных данных, иным соглашением между Оператором и субъектом персональных данных;
в случае отзыва субъектом персональных данных согласия на обработку своих персональных данных прекратить обработку персональных данных и уничтожить персональные данные в срок, не превышающий тридцати дней с даты поступления указанного отзыва, если иное не предусмотрено соглашением между Оператором и субъектом персональных данных;
при обработке персональных данных Оператор принимает необходимые правовые, организационные и технические меры для защиты персональных данных третьих лиц от неправомерного или случайного доступа к ним, уничтожения, изменения, блокирования, копирования, предоставления, распространения персональных данных, а также от иных неправомерных действий в отношении персональных данных.

1.6. Оператор собирает, использует и охраняет персональные данные, которые предоставляет субъект персональных данных при использовании сайта «glasnaya.media» и мобильных приложений с любого устройства и при коммуникации в любой форме, в соответствии с данной Политикой.

2. Цели сбора и обработки персональных данных

2.1. ПДн собираются и обрабатываются Оператором в целях:

коммуникации с субъектом персональных данных, когда он обращается к Оператору;
отправки отчетов о расходовании собранных средств;
организации участия субъекта персональных данных в проводимых Оператором мероприятиях и опросах;
предоставления субъекту персональных данных информации о деятельности Оператора;
направления субъекту персональных данных новостных материалов;
для других целей с согласия субъекта персональных данных.

3. Правовые основания обработки персональных данных

3.1. Правовыми основаниями обработки ПДн являются:

Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации»;
Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных»;
Положение об особенностях обработки персональных данных, осуществляемой без использования средств автоматизации (утв. Постановлением Правительства Российской Федерации от 15 сентября 2008 г. № 687);
Постановления от 1 ноября 2012 г. № 1119 «Об утверждении требований к защите персональных данных при их обработке в информационных системах персональных данных»;
Приказ ФСТЭК России от 18 февраля 2013 г. № 21 «Об утверждении состава и содержания организационных и технических мер по обеспечению безопасности персональных данных при их обработке в информационных системах персональных данных»;
Приказ Роскомнадзора от 5 сентября 2013 г. № 996 «Об утверждении требований и методов по обезличиванию персональных данных»;
иные нормативные правовые акты Российской Федерации и нормативные документы уполномоченных органов государственной власти;
согласие на обработку персональных данных.

4. Объем и категории обрабатываемых персональных данных, категории субъектов персональных данных

4.1. Персональные данные, разрешенные к обработке в рамках настоящей Политики, предоставляются субъектом персональных данных путем заполнения веб-форм на сайте, предоставления информации в сообщениях, направляемых Оператору, или другим образом свободно, своей волей и в своем интересе.

4.2. Субъектами персональных данных являются пользователи и авторы проекта «Гласная».

4.3. Субъекты персональных данных сообщают следующую персональную информацию:

имя, фамилию;
e-mail;
номер контактного телефона.

4.4. Оператор защищает данные, которые автоматически передаются в процессе просмотра субъектом персональных данных рекламных блоков, в том числе информацию cookies.

4.5. Оператор осуществляет сбор статистики об IP-адресах своих посетителей. Данная информация используется с целью выявления технических проблем.

4.6. Оператор не проверяет достоверность персональных данных, предоставленных субъектом, и не имеет возможности оценить его дееспособность. Однако Оператор исходит из того, что субъект персональных данных предоставляет достоверные и достаточные данные и поддерживает эту информацию в актуальном состоянии.

5. Порядок и условия обработки персональных данных

5.1. Оператор осуществляет сбор, запись, систематизацию, накопление, хранение, уточнение (обновление, изменение), извлечение, использование, передачу (распространение, предоставление, доступ), обезличивание, блокирование, удаление и уничтожение персональных данных.

5.2. Обработка персональных данных осуществляется Оператором следующими способами:

неавтоматизированная обработка персональных данных;
автоматизированная обработка персональных данных с передачей полученной информации по информационно-телекоммуникационным сетям или без таковой;
смешанная обработка персональных данных.

5.3. Сроки обработки персональных данных определены с учетом:

установленных целей обработки персональных данных;
сроков действия договоров с субъектами персональных данных и согласий субъектов персональных данных на обработку их персональных данных;
сроков, определенных Приказом Минкультуры России от 25 августа 2010 г. № 558 «Об утверждении “Перечня типовых управленческих архивных документов, образующихся в процессе деятельности государственных органов, органов местного самоуправления и организаций, с указанием сроков хранения”».

5.4. Оператор не раскрывает третьим лицам и не распространяет персональные данные без согласия субъекта персональных данных (если иное не предусмотрено федеральным законодательством РФ).

5.5. Условием прекращения обработки персональных данных может являться достижение целей обработки персональных данных, истечение срока действия согласия или отзыв согласия субъекта персональных данных на обработку его персональных данных, а также выявление неправомерной обработки персональных данных.

6. Безопасность персональных данных

6.1. Для обеспечения безопасности персональных данных при их обработке Оператор принимает необходимые и достаточные правовые, организационные и технические меры для защиты персональных данных от неправомерного или случайного доступа к ним, их уничтожения, изменения, блокирования, копирования, предоставления, распространения, а также от иных неправомерных действий в отношении персональных данных согласно Федеральному закону от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ «О персональных данных» и принятым в соответствии с ним нормативным правовым актам.

6.2. Оператором приняты локальные акты по вопросам безопасности персональных данных. Сотрудники Оператора, имеющие доступ к персональным данным, ознакомлены с настоящей Политикой и локальными актами по вопросам безопасности персональных данных.

7. Актуализация и уничтожение персональных данных, ответы на запросы субъектов на доступ к персональным данным

7.1. В случае подтверждения факта неточности персональных данных или неправомерности их обработки, персональные данные подлежат их актуализации Оператором, обработка прежних при этом прекращается.

7.2. При достижении целей обработки персональных данных, а также в случае отзыва субъектом персональных данных согласия на их обработку персональные данные подлежат уничтожению, если иное не предусмотрено иным соглашением между Оператором и субъектом персональных данных.

7.3. Субъект персональных данных имеет право на получение информации, касающейся обработки его персональных данных. Для получения указанной информации субъект персональных данных может отправить запрос по адресу: [email protected].

8. Ссылки на сайты третьих лиц

8.1. На сайте могут быть размещены ссылки на сторонние сайты и службы, которые не контролируются Оператором. Оператор не несет ответственности за безопасность или конфиденциальность любой информации, собираемой сторонними сайтами или службами.

Я принимаю Политику конфиденциальности

Перенаправление на безопасную страницу платежа...